— Вы считаете меня дурой? Но я… я не могла иначе! Я же говорила вам…
— Нет, Аниес, я смеюсь не из-за этого, я уже говорил, что не осуждаю тебя. Просто я привык видеть в тебе хладнокровного воина, бойца, и меня немного веселит смотреть, как ты смущаешься. Тебе, кстати, это идет — придает еще больше женственности и шарма.
Девушка не привыкла к комплиментам и сначала даже не знала, как реагировать, но потом тоже тихо засмеялась:
— Знаете, капитан. Мне очень не хотелось оставлять команду.
— Так почему же не пришла потом… когда поняла, что ошиблась?
— Я не смогла. Как бы я смотрела в глаза вам… команде? Петер, наверное, меня пристрелил бы на месте. Ведь он считает, что я предала вас.
— Не думаю, — покачал головой Каменев. — Мне кажется, что все прекрасно понимают ситуацию и твои мотивы.
— Вы считаете?
— Почему бы тебе все самой не выяснить?
Девушка сначала не отвечала, удивленно глядя на капитана, потом наконец смогла выговорить:
— Вы… вы предлагаете мне вернуться?!
— Я не буду против, — пожал плечами Лад. — К тому же я знаю как минимум одного члена команды, кроме твоего брата, который этому точно будет рад.
Каменев кивком указал на спящего Рудольфа и подмигнул девушке.
Но она тут же нахмурилась:
— У меня контракт с Менкесом.
Лад посмотрел на сопровождающего, стоявшего в стороне, потом повернулся к Аниес:
— Я не призываю тебя нарушать договор, можешь выполнить контракт, а потом вернуться. Место останется за тобой.
— Спасибо, капитан, — произнесла девушка. — Я непременно воспользуюсь вашим предложением. Сейчас мне нужно идти, я приду позже. Еще скажите, как там Пловец?
— Летает.
— Я непременно воспользуюсь вашим предложением. Сейчас мне нужно идти, я приду позже. Еще скажите, как там Пловец?
— Летает. У нас новый корабль типа «марафонец», приспособленный для нейроштурмана, правда, пришлось разделить команду, но думаю, со временем исправим это положение.
— Еще раз спасибо, — кивнула Аниес и оставила капитана.
Каменев еще немного посмотрел, как работают приборы, подавая организму штурмовика все необходимое, и направился обратно в каюту.
Время до прибытия на Кваби пролетело незаметно, и вот он уже сходил по трапу «Эсмеральды» на взлетное поле колониального космодрома, где его ждал сюрприз.
Люди Мигеля вывели из другого корабля троих человек, одетых в форму военно-космического флота Империи. К своему величайшему удивлению, Каменев узнал среди них майора Рассела. Вид тот имел весьма потрепанный и несчастный: рубашка выправлена из брюк, волосы всклочены, руки скованы, на лице выражение покорности и обиды. Двух других офицеров Ладимир не зная.
Следом за Ладом из «Эсмеральды» вышел Рудольф. За два дня полета штурмовик пришел в себя и уже мог ходить без чьей-либо помощи, хотя походка была неуверенной и временами его покачивало, словно пьяного.
— Привет, капитан, — сказал он, прищурившись от яркого солнца. — Нормальная погодка.
Лад посмотрел на безоблачное небо сквозь солнцезащитные очки, выделенные ему Менкесом, проведя пальцем по дужке, настроил степень затемнения и кивнул:
— Ага, неплохая. Как ты?
— Уже лучше.
— Хорошо. Мигель послал сообщение на Приму. Если Петер там, то вылетит сюда за нами.
— Поскорей бы. Надоело по лазаретам мотаться.
— Ну, нескольких дней под присмотром Калугина или докторов Сен-Лиза тебе не избежать. Даже не рассчитывай.
— Так свой лазарет как-то роднее, — Рудольф улыбнулся уголком губ.
Потом стал серьезным, посмотрел куда-то в сторону и, словно набравшись смелости, снова повернулся к Ладимиру:
— Капитан… Аниес сказала, что вы разрешили ей… — Феникс замялся, подыскивая слова Лад догадался, о чем он, но не стал ничего говорить, и штурмовик продолжил: — В общем, спасибо, капитан.
Каменев молча принял благодарность и, похлопав Рудольфа по плечу, ускорил шаг, чтобы догнать Менкеса.
Все пираты собрались в большом ангаре, где вдоль стен выстроились орбитальные челноки — небольшие одно- и двухместные летательные аппараты, используемые колонистами для кратковременных полетов в космос, но также пригодные для использования в атмосфере.
Команды всех кораблей, участвующих в рейде, расположились по кругу, а в середину бросили кейс, из которого на телескопической ножке поднялся и, с легким клацаньем сегментов, разложился круглый походный стол, и к нему приставили три стула.
Растолкав пиратов, к столу прошел Къюг, а следом его люди вели несколько гражданских, видимо захваченных на лайнере.
И тут сердце Лада едва не выскочило из груди.
Среди пленников он увидел знакомое лицо: спутанные завитки белокурых волос, испуганные лазурные глаза, аккуратный носик…
Софи — дочь губернатора Дейтоны. Лад едва не бросился к ней, но усилием воли подавил этот порыв. Нельзя было показывать свои эмоции. Он беспокоился, что, увидев его, Софи невольно будет искать у него поддержки, а это, несомненно, ослабит и без того не очень прочные позиции Каменева.
Тогда он решил сделать упреждающий шаг. Он изобразил на лице злорадную ухмылку, постарался придать себе довольный вид и попытался встретиться с Софи взглядом. Когда ему это удалось, Ладимир увидел, как изменилось лицо девушки, глаза загорелись радостью и надеждой. Она тут же начала вырываться из рук державшего ее пирата.
— Пусти меня, скотина! — ее звонкий голос разнесся над ангаром.