— Благодарю, Шиар. Хороший человек — утренняя радость.
Кивнув, он вошел в лабораторию лингвиста. Это было стандартное помещение овальной формы, ибо кни’лина не любили углов и слишком резких сочленений. В середине находились проектор и компьютерный терминал, в дальнем конце — невысокая арка, у стен были разбросаны подушки, в узких горизонтальных нишах, что шли на уровне груди, хранились коробки с кристаллами и несколько древних книг кни’лина, похожих на гармошку из желтого пластика. Одна из них была особенно большой и лежала в ларце с откинутой крышкой. Книга Йездана, догадался Ивар, вспомнив, что Зенд Уна — верующий похарас.
— Все здесь. Во имя Йездана, можно начинать, — сухо промолвила жрица.
— Все здесь. Во имя Йездана, можно начинать, — сухо промолвила жрица.
— Все, кроме Первого Курса, — уточнил Иутин.
— Обойдемся без него. — Найя Акра все еще вертела в пальцах стерженек парализатора. — Станция! Эпизод смерти Зенда Уна. С того момента, как он встал и направился к выходу.
— Слушаюсь, ньюри.
Вспыхнуло и исчезло серебристое марево. Зенд Уна, поглаживая безволосый череп, поднялся с подушки. Выглядел он утомленным — очевидно, провел у терминала бессонную ночь. Что-то бормоча, лингвист наклонился, подобрал контейнер с гипноглифом и зашагал к двери. Вверху изображения побежали цифры — Мозг станции отсчитывал время для зрителей в земных секундах и системе мер кни’лина. Рядом с первой записью, несколько в стороне, развернулась вторая: внешняя камера фиксировала часть безлюдного коридора перед дверью лаборатории — пол и противоположную стену, плавным изгибом переходившую в потолок. Этот наружный видеодатчик, в отличие от внутренних, был закреплен неподвижно — просто крохотная бусинка над дверью, глаз, чтобы разглядеть посетителя и показать его хозяину.
Дверь открылась, Зенд Уна переступил порог. Тревельян уже знал, что сейчас увидит, и голозапись подтвердила это предчувствие: клинок, летящий будто бы из пустоты, затылок лингвиста, а затем его фигура, оседающая на пол, и кровь, что начала хлестать из перебитой артерии. Зенд Уна умер мгновенно или в считаные секунды.
— Бросок сделан справа, поэтому я думаю, что убийца стоял за раздаточным автоматом, — прокомментировал эту сцену Третий Пилот. — Ждал, когда Зенд Уна выйдет.
«Она проткнула ему глотку метров с девяти, — добавил командор. — Опасная женщина! Ловка, хитра и умеет подставить другого. Все улики на тебе сходятся».
Словно подслушав ментальную речь, Найя Акра проскрежетала:
— Запись не доказывает невиновность землянина. Скорее, наоборот: нож, отключенные каналы связи, стертая информация в памяти Мозга… Он и есть убийца!
— Ты думаешь, я полный идиот, чтобы убить своим ножом и оставить такую улику? — произнес Тревельян.
— Это правильно, — вдруг поддержал его Вечерний. — Если замышлялось преступление, так…
— А чем еще он мог убить? — оборвала ботаника Найя Акра. — Его багаж был мной проверен. У него нет другого оружия, кроме топорика и ножа. Что же касается умственных способностей волосатых… — Она дернула головой. — На этот счет у меня свое мнение.
— Нужно отправить доклад на Йездан, — сказал Третий Пилот и провел ладонью над терминалом лингвиста. В воздухе повисла рамка с символами письменного языка кни’лина. — Я вижу, Зенд Уна уже составил сообщение… Дополним его и отошлем.
— После погребальной церемонии, — буркнула Найя Акра. — Волосатого запрем здесь. Я блокирую каналы связи с Мозгом, чтобы он не…
— Преждевременное решение, ньюри, — негромко заметил Иутин. — Он ни в чем не виноват.
Жрица резко повернулась к нему.
— Ты так считаешь, зинто ?
— Да. Потому что знаю, кто убил Зенда Уна и двух координаторов. Тот, кого среди нас нет.
Кажется, этот вывод больше всех поразил Тревельяна и Вторую Глубину.
Остальные, разом потеряв достоинство, загомонили точно слуги:
— Первый Курс?
— Тварь с Тоу убила Джеба Ро?
— Какие у тебя доказательства?
— А нож? Нож землянина? Разве это не улика?
Иутин колыхнул полами своей широкой хламиды.
— Нож взял я. Когда мы возвращались с Сайката, ньюри Тревельян пилотировал челнок. Курс и я сидели во втором ряду, а дальше находился открытый контейнер с походным снаряжением землянина. Мне захотелось рассмотреть его — нож, топор, фонарик, устройство миражей, еще какие-то мелочи… Просто нечем было заняться. Все предметы я положил обратно, кроме клинка. Я хорошо это помню: мы нырнули в шлюз, ньюри Тревельян зафиксировал корабль, а я поспешил к Первому Лезвию, чтобы отдать ему кристаллы с записями. Нож остался лежать на моем сиденье, но когда слуги принялись за разгрузку, там его не оказалось. Это я тоже запомнил: я вернулся к кораблю, чтобы бросить нож в контейнер, а когда не увидел его, решил, что это сделал сам землянин. Но клинок оказался у Курса.
На морщинистом лице Третьего Пилота мелькнула тень сомнения, Ифта Кии ахнула, ботаник Вечерний сделал одобрительный жест, а Вторая Глубина уставилась с невинным видом в потолок — возможно, такой поворот событий ее устраивал. Что до Найи Акра, то веко жрицы дернулось, а кожа на черепе пошла алыми пятнами.
— Велик Йездан! — выкрикнула она, воздев руки. — Что же ты молчал, недоумок?