Зенд Уна поднялся и сунул руку за пазуху. Как все кни’лина, он был в сайгоре, обтягивающем рабочем комбинезоне, и слева, повыше пояса, что-то у него подозрительно оттопыривалось. Для излучателя предмет выглядел слишком небольшим, а вот для лазерного хлыста или парализатора — в самый раз.
«Будь осторожен, парень!» — раздался ментальный шепот Советника.
Чуть пошевеливая спрятанной рукой, лингвист задрал вверх подбородок. Его узкое, типичное для кни’лина лицо было преисполнено решимости.
— Мы не можем принять версию землянина, ибо, как заметил Третий Пилот, она не объясняет важные факты. Прав он в одном — каждый из нас под подозрением. Поэтому я сам пошлю сообщение по дальней связи и проведу расследование.
Прав он в одном — каждый из нас под подозрением. Поэтому я сам пошлю сообщение по дальней связи и проведу расследование.
— По какому праву? — приподняв брови, холодно осведомилась Вторая Глубина.
— По праву нового координатора этой экспедиции!
— Ты — координатор? А почему не Первый Курс?
Физиономия Зенда Уна передернулась. Такая игра лицевых мышц была для человека-землянина почти невозможной — рот растянулся, глаза словно поехали вниз, мелко затряслись щеки и ноздри. Тревельян понял, что это, как и хлопок в ладоши, признак крайнего раздражения — вероятно, едва контролируемого гнева.
— Почему не Первый Курс? — хрипло повторил лингвист. — В самом деле, почему? — Он замолчал на секунду, вернув лицу выражение бесстрастия. — Я не буду говорить об очевидном, о том, что здесь я третий по рангу, что по решению Хорады экспедицию должен возглавить похарас , и даже о том, что Первый Курс в числе троих подозреваемых в гибели Джеба Ро. Есть более веские причины, и ты их знаешь, женщина ни ! Ты знаешь наверняка, а я и кое-кто еще — мы догадываемся! У нас ведь тоже есть глаза! — Зенд Уна визгливо расхохотался. — Тварь с Тоу — координатор! А почему тогда не этот мшак? — Он кивнул в сторону Тревельяна. — Воистину прав был Йездан, сказавший, что жизнь — смех полоумного в пустоте!
Первый Курс медленно поднялся. Поза его была расслабленной, и казалось, что он ничем не угрожает лингвисту. Его серые глаза застыли и потускнели, сделавшись парой оловянных пуговиц.
— Ты оскорбил меня, Зенд Уна.
— Подобного тебе нельзя оскорбить. Ты…
Курс прыгнул — странно прыгнул, не присев, не согнув ног, а оттолкнувшись ступнями от пола, как прыгают в невесомости. Его подушка была неподалеку от Ивара, а чтобы добраться до Зенда Уна, биологу пришлось бы пересечь весь зал. Верно истолковав намерения Курса, Тревельян прыгнул почти одновременно с ним и, в который раз прокляв свою беспечность — где ты, кожа! — обрушился биологу на спину. Против ожидания тот не упал, даже не споткнулся, а лишь повел плечами, отшвырнув Тревельяна прямо на Вторую Глубину. На миг Ивар ощутил, как под пальцами вздулись чудовищно сильные мышцы, и в следующий момент его голова врезалась в бедро женщины, а сам он, перекувырнувшись, очутился у нее на коленях. К счастью, шейные позвонки выдержали, и бедро у Второй Глубины оказалось крепким и упругим.
У биолога все же случилась заминка — достаточная, чтобы Зенд Уна выхватил из-за пазухи голубоватый жезл и направил его на атакующего. Оружие — а Тревельян не сомневался, что это оружие — не походило на лазерный хлыст, парализатор, игломет, молекулярный деструктор или что-нибудь в этом роде, но Первый Курс без звука рухнул на пол. В это мгновение у Тревельяна заломило в висках, глаза застлало темной пеленой, но, сквозь надвигавшееся беспамятство, он услышал короткий, похожий на рыдание стон Второй Глубины и крики остальных пяти кни’лина.
Неприятное чувство прошло почти сразу же — видимо, Зенд Уна отключил свой жезл. Затем, высоко подняв его и не обращая внимания на неподвижного биолога, он произнес:
— Вы знаете, что это такое — палустар, Жезл Власти, который выдается лишь Очам Хорады и применяется ими в исключительных случаях. Ньюри Джеб Ро и ньюри Первый Лезвие были поставлены в известность, что в этой экспедиции есть надзирающее Око, что им являюсь я, и что они оба — под контролем Хорады. Эта экспедиция слишком важна для нас, чтобы ее погубили дрязги между ни и похарас ! Речь идет о галактическом престиже нашей расы, который земляне постараются принизить — в чем лично я не сомневаюсь! И потому, по праву представителя высшей власти, я возлагаю на себя функции координатора.
Возражения есть?
Мертвая тишина была ему ответом. Со своей позиции (его голова и плечи все еще покоились на коленях Второй Глубины) Тревельян видел, что кни’лина испуганы — все, даже гигант ботаник и склочная жрица. В общем-то Хорада, нечто наподобие конгресса кланов, где заправляли ни и похарас , могла считаться высшей властью с большой натяжкой, так как ее решения имели рекомендательный характер. Но кажется, подумал Тревельян, есть у этого органа особые полномочия, либо они даруются сотрудникам Хорады в особых ситуациях. И полномочия эти широки — достаточно взглянуть на лица кни’лина и неподвижное тело Первого Курса!
— Возражений нет, — подвел итог лингвист. — Завтра, после периода сна, мы проведем погребальную церемонию. Слугу можно сжечь сейчас — ты, жрица, проследишь за этим. В ближайшие дни я вызову каждого из вас в свою лабораторию для допроса, но сначала мне нужно ознакомиться с сайкатскими записями и решить, есть ли в них что-то полезное для расследования. — Он метнул взгляд на Тревельяна. — Ты сказал, они уже в памяти станции? Я проверю.