— Так! А теперь объясните и мне тоже. — Виктор отложил вилку и вопросительно уставился на нас. — Александр, ты решил ехать со своей ненормальной невестой в Забытки?
— Да, — кивнул князь. — Я еду с Аленой, но ты, если хочешь, можешь вернуться в замок.
Советник снова взялся за вилку и нацепил на нее соленый огурчик.
— Насколько я помню, ты сам свалил на меня все правовые вопросы, связанные с дарственной, — обдумав свое двойственное положение, выдал нам Виктор и захрустел огурцом так смачно, что даже у такой сластены, как я, потекли слюнки. — К тому же посмотреть на жилище Бабы-яги собственными глазами было бы интересно. Да и русалки, говорят, там водятся…
— Насчет русалок, я бы не советовал, — хмыкнул князь, похоже вспомнив впечатляющую встречу с Даяной.
Я понимающе прыснула, за что удостоилась возмущенно-обиженного взгляда.
— Почему? — Советник выглядел искренне удивленным.
— Потому что у них кроме рыбьего хвоста еще есть и склонность топить наиболее понравившихся мужчин.
— И непонравившихся тоже, — добавила я от себя.
Да, русалки очаровывают любого, кто относится к мужским особям (человеческим, естественно), а потом топят. Но по сути своей они не злые, просто природой в них так заложено. Главное — им в глаза не смотреть.
Но Виктора в его жажде познания неизведанного это обстоятельство особо не пугало.
Я начала отчаянно клевать носом, время-то недетское уже, ночь глубокая на дворе.
— Алена, ложись спать, — тронул меня за руку Александр.
— А вы как же? — зевнула я.
— Мы разберемся, не переживай. К тому же нам с Виктором нужно еще кое-что обсудить.
— Это что же? — подозрительно спросила я, направляясь к ближайшей кровати. Спать действительно хотелось со страшной силой.
— Не волнуйся, связывать тебя мы не будем, — клятвенно заверил меня князь.
— А не мешало бы, — позволил себе помечтать Виктор.
Я уснула почти мгновенно, спокойно и счастливо.
Никогда не мечтала проснуться под тяжестью гранитной двухметровой плиты, и не собираюсь мечтать об этом впредь. Ощущений масса, по большей части неприятных, и удовольствие ниже среднего. Мне даже дышать удавалось с трудом, от чего я, собственно, и проснулась. Меня что, заживо похоронили и уже успели поставить памятник с надписью «От благодарных поклонников и безутешных недругов»? Но, судя по солнечному свету, пробивавшемуся в комнату сквозь пыльные занавески, я вполне жива и даже не погребена еще. Ну и что за напасть со мной приключилась на этот раз? И куда мой вездесущий жених смотрит, интересно мне знать?
Я с трудом повернула голову, чтобы увидеть немного больше, чем обшарпанная стена в непосредственной близости от моего носа, и сразу поняла — мой жених и есть та самая напасть.
Просто лежать вдвоем на достаточно узкой да к тому же еще и продавленной по самое некуда кровати не то что неудобно, а практически невозможно, но человек — существо изобретательное, правда, не очень компактное. Александр примостился на самом краешке, видимо не решившись меня разбудить ночью, однако во сне трудно сохранять равновесие и балансировать между кроватью и полом. Выбор был сделан не в мою пользу. Хотя я помню что-то типа «подвинься, имей совесть», но приняла это за сон и двигаться даже не подумала, за что сейчас и расплачивалась.
Попытка выбраться самостоятельно успехом не увенчалась хотя бы потому, что я могла пошевелить всего лишь одной рукой и одной ногой (теми, что были сверху), да и то несильно. Александр безмятежно спал, вдавив меня в матрац и даже не подозревал о тех жутких муках, которые я испытывала по его вине. Придется будить.
— Ты чего делаешь, садистка? — выдохнул мне в ухо князь, • мгновенно проснувшись от удара локтем под дых. — Могла бы и более щадящими способами разбудить. Никакого сострадания к уставшему человеку…
— Я пробовала, — зашипела в ответ я. — Только они на тебя не действуют. К тому же в моем положении выбор способов невелик, ты почти полностью лишил меня радости движения.
— Да? — Александр приподнялся на локте и теперь удивленно разглядывал мою наполовину раздавленную тушку. — А я тебя просил подвинуться, между прочим. Сама виновата.
— Ах вот как?!
И я завозилась, в отчаянной попытке выбраться. Безрезультатно. Александр завалился на меня полностью. Местные кровати не предназначены для обширных маневров, все сводится к одному — к единственному безвылазному углублению.
— До чего бессовестный народ пошел… — раздался недовольный голос Виктора. — Ни поспать, ни отдохнуть… Одни сплошные лишения.
— Тебе грех жаловаться, ты один спишь, как король, — буркнул Александр, с трудом устраиваясь рядом со мной. Дышать сразу стало легче.
— А меня тут вообще чуть не раздавили, — решила пожаловаться и я.
— Да мне все равно, кто из вас кого и за что давит, — проворчал советник. — Спать-то вы мне не даете.
Мы с князем переглянулись.
— Запусти в него чем-нибудь, — попросила я, очень надеясь, что это будет что-нибудь тяжеленькое.
— Щас.
Александр выдернул у меня из-под головы подушку и швырнул куда-то в глубину комнаты. Видимо, попал, потому что сразу раздались такие бурные и многозначительные ругательства, что мы не выдержали и заржали. Но наше счастье было бы неполным, если бы Виктор с радостным воплем не сделал ответный залп. В общем, очень скоро по всей комнате летали пух и перья, а о сне все благополучно забыли.