— Потрясающий набор необходимых девушке вещей, — прокомментировал Виктор содержимое карманов подруги. — Последнее, наверное, используется для улучшения цвета лица? — И протянул мне свой белоснежный носовой платок (на нем только кружавчиков не хватало).
Я послюнявила его и принялась вытирать кровь. Царапины жутко щипало, и я поморщилась.
— Сеня, ты — свинья! — в сердцах выругалась я.
— В чем дело, Сеня?! — приступил к допросу нарушителя порядка Александр с видом беспристрастного судьи.
— Это у тебя надо спросить! — снова завелся кот. — Зачем ты отпускаешь ее в Расстанию? Что она тебе плохого сделала? Я не позволю… Я не пущу… Я… я…
— Все понятно, — хмыкнул князь и, посмотрев на мою раненую руку, нахмурился.
— Что понятно? Что понятно? Вы погубить ее хотите, на верную смерть везти собираетесь! — Кота, похоже, сильно занесло, потому что он чуть ли не всхлипывал, войдя в роль моего защитника, белого и пушистого.
— А ну отпусти меня, и давай поговорим как мужчина с мужчиной! Я, кажется, здесь единственный, кто душой болеет и переживает за жизнь и здоровье Аленки.
— Довольно своеобразно болеешь и переживаешь, — поддела я его. — Сердобольный ты наш!
Катерина прыснула, я же скривилась в болезненной ухмылке. Благородный рыцарь кошачьей наружности! Приятно, конечно, когда за тебя вот так заступаются, согласны пожертвовать последней шерстинкой, но… если бы это не выглядело так комично и абсурдно. А ведь он меня даже не дослушал, паршивец.
— Я с тобой сейчас поговорю, — зловеще заговорил мой жених. — Сделаю из тебя коврик для ванной — вот и весь разговор!
Такая перспектива Сеньку не радовала, тем более он уже начал соображать, что чего-то недопонимает, и заткнулся.
— А теперь послушай, — раздраженно зашипел на него князь. — Никто никого на верную смерть не посылает, это раз. Мы получили письмо из Бемирании от магистра Велимира, это два. Больше никакой угрозы Алениной жизни нет, и преступник пойман, это три. Усек?
До бедного Сеньки стало наконец что-то доходить. Он совсем перестал брыкаться, переваривая только что услышанное, и по мере осознания вид его становился все более и более жалким.
— Это что же, все кончилось, да? — на всякий случай уточнил он. — Покусителя раскусили?
— А я тебе о чем пыталась сказать? — возмутилась я.
— Это называется яблочко от вишенки недалеко падает, — высказал свое мнение Виктор. — Сначала в драку лезут, а потом разбираются. Как всегда, ничего нового.
— Значит, можно вздохнуть спокойно, — улыбнулся Степан и положил ладонь мне на плечо. — Что ж, Алена, поздравляю. Ваши мучения и страхи кончились.
— Вот здорово! — Катерина чмокнула меня в Щеку. — Я так за тебя рада!
— Я и раньше была уверена, что ничего страшного нет, — кивнула я. — Только эта радость сегодня дается мне как-то слишком болезненно. — И я многозначительно посмотрела в сторону кота.
Сенька совсем сник и понурился.
— Отпусти, а? — Он поднял на Александра полные раскаяния глаза. — Больно ведь. Так совсем из шкуры вытряхнешь.
— Думаю, это будет тебе достойным наказанием. — Князь не сводил глаз с моей руки. — Походишь немного голым, подумаешь над своим поведением, сделаешь соответствующие выводы.
— Не надо!!! — взвыл несчастный. — Я уже подумал, выводы сделал, обещаю исправиться! Только шкуру оставь, а то меня кошки в деревне засмеют, а мне нельзя…
— Ладно, отпусти его, — смилостивилась я. — Он в шкуре симпатичнее выглядит.
Александр кивнул и разжал руку. Сенька плюхнулся на пол и сдавленно крякнул. Раздался характерный шлепок, будто мешок с трухой или другими органическими отходами упал.
— А вот швыряться мной было необязательно, — проворчал кот, чуть ли не ползком подбираясь к моим ногам. — А если б я голову разбил?
— На тебе это никак не отразилось бы, — скептически заметил Александр. — Как был мешком с потрохами, так и остался бы.
— А чего наезжать-то сразу?
— А сам-то как думаешь?
Сенька стал думать или только сделал вид, что думает, но отвечать не спешил.
— Как был мешком с потрохами, так и остался бы.
— А чего наезжать-то сразу?
— А сам-то как думаешь?
Сенька стал думать или только сделал вид, что думает, но отвечать не спешил. Весь его воинственный пыл уже давно испарился в неизвестном направлении, а пререкаться с князем на более-менее спокойную и трезвую голову он элементарно побаивался. Стать ковриком ему меньше всего хотелось, это даже я понимала.
ГЛАВА 10
На следующий день Александр со Степаном снова уехали улаживать окончательно свои нескончаемые дела, Виктор опять занялся канцелярской писаниной, а мы с Катериной лазили по лесу.
После того вопиющего с точки зрения Виктора случая с огонь-травой Катерина стала проявлять повышенный интерес к разного рода растительности. Она бродила со мной по лесочку в поисках нужных мне травок, постоянно выспрашивала, от чего какая помогает, и всячески старалась если не запомнить мои объяснения, то хотя бы до чего-нибудь докумекать. Получалось, правда, не всегда. То ли из меня плохой лектор, то ли ей это было просто-напросто не дано, как мне познать все прелести международного, да и внутреннего тоже, права. Но кое-какие положительные сдвиги у моей подруги на пути целительства все-таки наметились. Так, она научилась отличать зверобой от лютика, папоротник от чертополоха, белену от тысячелистника и еще много чего. Правда, под моим чутким руководством, но это не беда. Если мне понадобится помощник на полставки, я ее возьму не раздумывая. По крайней мере, у нее есть желание, а это уже великая сила, если использовать в мирных дозированных целях. Главное, чтобы ничего не путала (чем иногда страдаю я), а все остальное наживется. Ошибки на то и ошибки, чтобы на них учиться. Подумаешь, один раз вместо брусники Катерина нарвала волчьих ягод. Так не со зла ведь. Хорошо я заметила, а то бы вместо настоя для поднятия жизненного тонуса получился бы напиток для падения чего поважнее. Что ж… С кем не бывает… Мы посмеялись над этим досадным недоразумением, даже прикинули, кому этот напиток споить можно, но почему-то всех оказалось жалко. Мы ж не садистки какие, хотя на вооружение я данный рецептик взяла. А вдруг пригодится? Всякое в жизни бывает.