Ну вот! Я думала, что он уже забыл про стрелу, в меня попавшую. Зря надеялась — память у князя отменная.
— Там, где ты и велел, — усмехнулся бородач. — Хочешь побеседовать?
— Да.
Я порывисто вскочила:
— Я с вами.
— Алена, не нужно, — остановил меня Александр. — Это зрелище не для тебя.
— Но ты же не собираешься их убивать?!
— Конечно нет, — ответил он, слегка касаясь губами моей щеки, и чуть тише добавил: — Хотя не мешало бы.
Мужчины вышли, а я со стоном обессиленно плюхнулась обратно на стул.
— Не волнуйся, — успокоила меня Мария. — Князь знает, что делает. Это нельзя оставлять безнаказанным.
— А я бы все-таки прибил за такое, — мечтательно высказал свое мнение Сенька. — Это ж надо додуматься — по Бабе-яге стрелять.
И откуда у него столько кровожадности появилось? Как пить дать, у меня нахватался. Катерина от комментариев вообще воздержалась, погрузившись в свои мысли. Ох, не нравится мне ее повышенная задумчивость…
ГЛАВА 6
Утром Александр со Степаном собрались уезжать по каким-то делам. Я даже вдаваться в подробности особо не стала, все равно для меня эти государственные дела, что темный лес — не разбираюсь я в них, да и не собираюсь особо, хоть князь и грозился усадить меня за изучение политологии и истории Трехгории. А оно мне надо? Он у нас правитель, вот пусть сам и правит, а я рядышком буду, для моральной поддержки, так сказать. Если надо, разберусь по ходу дела. Но чтобы специально сидеть за учебниками и какими-то деловыми бумагами… Нет уж, увольте.
Мария тоже засобиралась домой, без нее там хозяйство давно простаивает. Как оказалось, она занимается разведением особого вида тонкорунных овец, и как раз сейчас у нее наметилась новая линия с какими-то особенно уникальными качествами шерсти. Я уже даже не удивилась, начала привыкать, что в Трехгории у каждого есть занятие по душе. Чем овцеводство хуже? Тем более что отсюда в Расстанию самую лучшую шерсть поставляют. По крайней мере, я теперь знаю, кто тут этим заведует. Александр особо сильно настаивать не стал, особенно после того, как Мария заявила, что основную часть свадебных хлопот возьмет на себя.
А вот Катерину, которую отец ни в какую не хотел оставлять без надлежащего родительского присмотра, князю все-таки удалось отвоевать. Тут сыграли роль два веских аргумента. Первый — библиотека, из-за которой, собственно, Катерина и приехала в замок, и второй — это, как ни странно, я.
— Степан, сам понимаешь, пока я все дела разгребу, Алена с тоски помрет, — уговаривал он. — Пусть Катерина останется, две девушки всегда найдут общие интересы.
«Ага, если только это не один мужчина», — хмуро подумала про себя я.
В общем, главнокомандующий, скрепя сердце, сдался, и они уехали.
Виктор уполз в кабинет корпеть над документами и разгребать корреспонденцию. Сенька ускакал «обследовать новую территорию». Подозреваю, что он имел в виду кухню. Вот коту я не перестаю удивляться никогда. Несмотря на его заметно округлившуюся за последнее время тушку и прибавку веса почти вдвое, его всегда и везде стараются накормить. Наверное, при виде белого мехового шарика на лапках у всех сразу возникает мысль, что несчастное животное с голоду пухнет. Он так скоро и передвигаться не сможет, о чем я неоднократно ему намекала. Но Сенька только презрительно фыркал и дергал хвостом, отвечая, что хорошего кота должно быть много. А мои замечания «все чрезмерное — ничтожно» вообще оставались без ответа. Собственно, мне-то что? Пусть ест, только потом не жалуется.
Мы с Катериной остались предоставленными сами себе.
— Пойдем в библиотеку, — предложила она. — Мне заниматься надо.
— В смысле? — не поняла я.
— К экзаменам готовиться.
— К каким?
— Я учусь в Институте Искусств, на архитектора. Кстати, в Расстании, недалеко от Петравии.
Я удивленно воззрилась на нее. Вот это да! Какие интересные подробности вылезают.
Про этот институт я слышала, в нем очень много отделений и факультетов почти по всем направлениям, начиная от примитивного прикладного искусства, заканчивая новомодными дизайнерскими курсами. Это один из престижных институтов Соединенного Государства. И моя новая подруга там учится.
И моя новая подруга там учится. Здорово.
— И на каком ты курсе? — полюбопытствовала я.
— На третьем. Через год диплом. — Катерина тяжко вздохнула. — У меня через месяц экзамены, надо готовиться, а я как всегда дотянула до последнего. Я и в замок-то приехала только из-за книг, которых у меня нет.
Но каким тоном последние слова были сказаны… у меня тут же возникло подозрение, что как раз книги — это последнее, что ее интересует в замке. В груди мерзко завозилось какое-то противное чувство.
— А почему ты не в институте живешь? — продолжала допытываться я.
— Потому что отец не захотел, чтобы я училась на дневном отделении. Я и на заочное-то его еле уговорила.
— Он против твоего образования?
— Нет, просто он боится, что я попаду под чье-нибудь плохое влияние.
Я понимающе закивала. Но, на мой взгляд, здесь плохого влияния гораздо больше: один Виктор чего стоит. Ну и я, конечно, чего уж греха таить.
В библиотеке Катерина разложила на столе кучу тетрадей, учебников, чертежей, линеек и прочих студенческих штучек, по большей части мне совершенно непонятных, но от этого не менее тошнотворных. Картина для понимающих была очень удручающей.