— Вы — очень тяжелый случай, Сергей, — сообщил Герн, усаживаясь напротив меня, глаза в глаза. — До сих пор даже я не видел, чтобы магическим действием обладал искусственно нанесенный на тело Знак. Не врожденный, а именно вот как у вас — нанесенный с помощью татуировки.
— Я так понимаю, — пожал я плечами, — что это, должно быть, фальшивый, не такой Знак. Не знаю, как получилось у меня там, на плато… Наверное, это какое?то совпадение…
Герн тихо рассмеялся. Смех, надо сказать, у него был приятный, заразительный.
— По определению, Сережа… Разрешите мне перейти с вами на «ты? Я кивнул.
— Так вот: по определению все случаи магических происшествий — это чистой воды совпадения. Никакого вмешательства высших сил, только совпадение событий, имеющих каждое вполне естественные причины… Но ты прав, — Учитель посерьезнел. — Большинство здешних магов средней руки сочли бы твою татуировку фальшивым Знаком. Но…
Учитель поднялся и, держа чашечку с чаем, подошел к окну и стал приглядываться то ли к переплетению побегов плюща на решетке окна, то ли к рисунку облаков в далеком небе.
— Но дело в том, Сергей, что природа Знаков — предмет темный… Чем, собственно, твоя татуировка отличается от настоящего родимого пятна точно такой же формы? И в том и в другом случае мы имеем практически одно и то же — группу клеток кожи, окрашенных стойким пигментом. В одном случае этот пигмент выработал твой собственный организм, в другом — его ввели тебе извне. Поверь мне, других различий между этими вариантами нет. Никакой особой иннервации этого пятнышка. Никаких особенных генов и хромосом… Пятно и пятно — только и всего.
Знак.
— М?м… Я не очень хорошо понимаю, к чему вы клоните, господин Герн, — признался я.
— Если хочешь, чтобы наши беседы продолжились, — быстро прервал меня мой собеседник, — обращайся ко мне на «ты». Я для тебя учитель, не более того.
— Хорошо… — обескуражено согласился я. — Я все равно не понял, что т?ты хотел сказать, Учитель…
— Смысл Знака, Сергей, — повернулся ко мне Герн, — в том, что он Знак. Ни больше и ни меньше. Знак — это информация. Команда. А теперь подойди сюда.
Он кивнул на письменный стол, на котором стоял небольшой, порядком устаревший компьютер. Явно из наших краев. Типичная «Желтая» сборка. Дисплей компьютера тускло мерцал.
— Смотри! — коротко бросил он. — Вот перед тобой, — он кивнул на слегка потертую клавиатуру, — Знаки. Для нас с тобой они имеют смысл. Для микропроцессоров, с которыми связана клавиатура, — тоже. Если я прикоснусь к определенному набору клавиш, то вот тут, на экране, начнут происходить чудеса. Ну, например, возникать тексты, картинки…
Он быстрым, мимолетным движением пальцев запустил какую?то давно уже устаревшую, наверное, игру. По экрану проползли титры и меню, а потом и впрямь начались чудеса. Там, за экраном, действительно помчались всадники. Зазвучала музыка и раскаты грома. Вдали выросли крепостные стены.
— Это, — пояснил Учитель, — модель того мира, в котором ты очутился теперь. Мира, который понимает Знаки. Не важно, откуда у него взялась такая способность. У нас будет время поговорить на эту тему. И на многие другие. Пока считай просто, что в эту реальность, окружающую тебя, встроен процессор, который опознает кое?какие Знаки и команды. Будем называть такие команды заклинаниями. Какая, в сущности, разница? А вот это, — он быстрым, решительным движением отсоединил клавиатуру от системного блока, — модель того мира, из которого пришел ты. Этот мир Знаков и Заклинаний не понимает. По крайней мере тех, которые понимает мир здешний. Они, миры эти, говорят на разных языках, если так можно выразиться.
Он демонстративно побарабанил по отсоединенной клавиатуре. Разумеется, на экране не произошло ровным счетом ничего.
— Ты, кажется, улавливаешь мысль? — через плечо спросил меня Герн.
— Только в общих чертах, Учитель, — признался я. — Все это немного необычно для меня.
Герн снова рассмеялся и отхлебнул чаю из своей чашки.
— Поверь мне, Сергей. Я большую часть своей жизни потратил на изучение всех этих тайн и чудес. И могу только повторить твои слова, мой ученик. Все это осталось для меня необычным. И с каждым новым фактом, который я узнаю, этот мир становится для меня все необычнее и необычнее.
Он вернулся к столику и жестом пригласил меня снова присесть. (Я, оказывается, и не заметил когда успел вскочить на ноги.)
— А теперь давай выясним, пожалуй, самый главный для тебя вопрос, Сергей, — уже более деловитым, сухим тоном сказал он. — Ты догадываешься, какую силу тебе может дать твой Знак, если, конечно, нам удастся активировать его. И, разумеется, понимаешь, что одни люди будут хотеть от тебя одного. А другие — их здесь называют «темными» — совсем другого. Но важно сейчас не то и не другое.
Я постарался глядеть на Герна прямо и не отводить глаза.
— Нужно, чтобы ты понял и ясно объяснил мне, — продолжал Учитель, — чего ты хочешь от Знака и от себя самого. Без этого наши с тобой дела не пойдут.
Мы помолчали секунд пять?шесть.
— Я думаю, — произнес Герн наконец, — что ты уже размышлял на эту тему.
Или на очень близкую. Но я еще плохо знаю тебя. Может, тебе нужно время на раздумья? Имей в виду: его у нас не так много.
Я чуть?чуть покивал головой. Действительно, поразмышлять мне в этих краях пришлось довольно много. В том числе и над тем, чего же мне здесь, собственно, надо.