— Интересно, кто это? — бросил Шеель.
— У нас есть начальник штаба, вот пусть и побегает, — ответил майор
— А что тут бегать, — зевнул я: Прибыли сегодня ночью, триста копей или около того… Подразделение сводное, но командует герцог Иденский…
— Триста копей? Стало быть около тысячи…
— Напыщенные идиоты. — прокомментировал Шеель: Пока они ломали копья, придумали стратегию и тактику. Фронтальные атаки уже забыли — теперь пришло время фронтов. Их надо сдать в переплавку не вынимая из брони.
— Говорят, они смелы… — осторожно начал я.
— А еще говорят, что у них ума нет совсем. Личной доблестью много не добьешься — иногда нужно и отойти хотя бы на перегруппировку.
— Отступлениями войну не выигрывают…
— Насчет отступлений сейчас точно не скажу, но глупостью уж точно никто ничего не выиграл…
— За одним исключением, — заметил майор, — это когда противник еще глупее… Хотя если что?то было глупо, но сработало — это было не глупо…
Перед дальней дорогой, я решил подковать коня, и на следующий день попал позже, чем обычно. И едва не пропустил самое интересное. Когда я прибыл в форт, вокруг ордалища собрался почти весь гарнизон. Здесь были солдаты и других частей — к своему удивлению я заметил и оруженосцев рыцарей. На поле боя разминался рыцарь — он был без доспехов, только в стеганой куртке. Я начал искать его противника, но увидел его не сразу — тот спокойно стоял в углу, сложив руки на рукояти сабли. Драться должен был Мастер Мечей. Тут я увидел коменданта. Он предложил подняться на крепостную стену — оттуда было все видно.
Пока мы подымались я бросил:
— А мне вы запрещали с драться со слепым…
— Это не учебный бой -это дуэль. Оказалось, что слепой выбрался в город за какой?то чепухой. Один рыцарь ради смеха бросил ему будто юродивому монетку. Слепой монетку поймал, но в ответ кинул по забралу тяжелую боевую перчатку. Драка чуть не началась в городе — рыцарь был не один, но и слепому пришли на помощь. Но все же их удалось разнять, а приехавший комендант предложил ордалию — слепой против рыцаря. Оба согласились. Наконец бой начался. Рыцарь ударил сразу из салюта — сделал полушаг правой, приподнял меч вверх и опустил на слепца. Казалось, Мастеру Мечей не уйти от удара, но он присел и вдруг поднялся уже рядом. Дальше был засечный правый, отножный и вертикальный — не самая сложная атака. Между первым и вторым ударами рыцарь открылся, но вряд ли слепой это почувствовал. Он отступал, шаря саблей в пустоте как шарят тростью юродивые, стараясь нащупать опору. Рыцарь бил еще и еще -Мастер Мечей пятился. Казалось невероятным, но слепой был до сих пор невредим и только пару раз их оружие звякнуло, встретившись в воздухе. Рыцарь бил — но попадал в пустоту. Смысл сабельного боя сделать мир слишком тесным для противника и оружия, и у рыцаря это не выходило. Рыцарь дрался коротким мечом, слепец — саблей. Одноручный меч немного тяжелей сабли, и стало быть удары им тяжелей. Сабля же легче и быстрее. Я подумал, что этого рыцаря отделать бы мне не представляло особого труда — его движения были чуть заторможены, будто и сейчас он дрался в своих трехпудовых латах. Наверное, этот недостаток имел продолжение — закованного в броню человека трудно уложить одним ударом, стало быть рыцари не столь критичны к своим ошибкам. И тогда любая ошибка будет считаться за две — как первая и последняя… Но арена заканчивалась — казалось сейчас слепец будет прижат к стене… Я посмотрел на майора, ожидая что он остановит бой, но он даже не смотрел на ордалию:
— А почему вы не смотрите, господин майор?
— А зачем? Мне все равно об этом потом расскажут. Я опять посмотрел на арену. Слепец сбив очередной удар, закрутил восьмерку и пошел в атаку. Теперь тесно стало рыцарю. Я смотрел и пытался понять — как это может быть — он же слепой. Как он может драться? Слепец и не подозревал о таких стойках как терция или квинта. Бой выровнялся, теперь даже рыцарь не думал о скорой победе. Он несколько раз перебросил меч из одной руки, наверное, полагая, что это обманет Мастера Мечей. Но ему это не помогло- слепец тоже перебросил саблю в левую руку, поправил зубами перчатку и вернул оружие назад. Противник ударил подплужным — слишком классическим, чтобы быть хорошим. Слепой ушел в пустоту и ответил ударом, который при некотором воображении можно было бы назвать батманом. Но он походил на батман точно так, как похож луч лунного света на зигзаг молнии. После этого слепец убрал саблю за спину, а его противник корчился на арене, пытаясь соединить края раны, из которой хлестала кровь.
— Какое нелепое самоубийство… — бросил комендант, — я выиграл двадцать крон… От смешного до печального один шаг… Я закончил цитату за него:
— И этот шаг до смешного печален…
Скорого выступления не получилось — на Тебро налетели дожди. Небеса разверзлись будто намеривались утопить нас в воде и грязи. Река стала полноводной, вымыв наконец из города помои и нечистоты. Когда начались ливни, из пелены дождя в город то и дело приходили части и останавливались переждать непогоду. Дождь продолжался и очень скоро казармы оказались переполненными, а цены на квартиры поднялись до небывалых высот. Ночью гремел гром, он будил собак, которые от испуга начинали лаять. От шума я часто просыпался и лежал в темноте с открытыми глазами, пытаясь вспомнить, что мне снилось.
Но вскоре поток прибывающих сошел на нет — где?то за дождем в других городах замерли батальоны, не рискуя выступать в ненастье. И только гонцы неслись по раскисшим дорогам, загоняя лошадей и теряя подковы. Утром я одевал плащ и шел в форт — к моему удивлению во рве появилась вода, а ристалище превратилось в огромную лужу и не было никакой охоты драться. Потом я шел в комендатуру за свежими новостями — но их не было. Мир замер, завязнув в грязи и гонцы зря гнали своих лошадей Замерли даже фронты. Казалось, что уже пришла старуха осень — предвестница тяжкой зимы. Но через неделю ветер разметал облака. Конечно, так тепло как до дождей уже не было — утром было просто холодно.