— Что это?
— Плющ, — с усилием проговорил Кейро. — Растёт снизу.
Как он забрался так высоко? Она быстро посмотрела направо — голова закружилась ещё сильнее, даже пот прошиб. Внизу мельтешили крохотные человечки, слабый отзвук голосов и грохот колёс едва долетали сюда, заглушаемые ветром, который настолько усилился, что чуть не сорвал с неё плащ.
Побеги плюща утолщались, ложились всё гуще, местами превращались в непролазные заросли, щетинившиеся глянцевыми листьями. Кейро с трудом уговорил испуганную лошадь пройти вдоль края виадука, и та подчинилась, лязгая копытами по металлической поверхности.
— Пошли, ты, тощая кляча. Иди же, никчёмный дармоед, — тихим злым голосом приговаривал Кейро.
Потом остановился. Его голос почти заглушило ветром:
— Осторожнее, тут большущая дыра.
Пробравшись поближе, Аттия разглядела дыру с обугленными, изъеденными ржавчиной краями. Чуть ниже на покоробленных балках пролётов торчали старые птичьи гнёзда. Тяжёлые цепи свисали в пустоту.
А дальше — одна дыра за другой, не дорога, а какой-то кромешный ужас. Мост угрожающе дребезжал под копытами лошади. Наконец, Кейро остановился.
— Дальше нет хода?
— Всё равно что нет. — Его голос звучал напряжённо и до странности сдержанно, дыхание застывало в воздухе. Он обернулся. — Надо поворачивать.
Он обернулся. — Надо поворачивать. Нам никогда здесь не перейти.
— Но мы уже так много прошли!
— Конь нервничает.
Кейро напуган? Голос тих, лицо безжизненно. На мгновение Аттия ощутила слабость, но тут же злой шёпот напарника встряхнул её.
— Аттия, сзади!
Она обернулась.
И увидела невозможное.
Фигуры в масках лезли вверх по цепям и побегам плюща с обеих сторон виадука. Конь в панике захрипел и встал на дыбы. Кейро бросил уздечку и отскочил назад.
Всё кончено… Конь в ужасе рванулся; если он упадёт, то далеко внизу голодные люди разорвут его в клочья.
Однако некто в маске схватил поводья, набросил на глаза животному плащ и уверенно повёл в темноту.
Нападавших было около десятка. Маленькие и юркие, в шлемах с плюмажами, сплошь чёрных, если не считать меток в виде молний, нарисованных вокруг правых глаз. Они окружили Кейро, нацелив на него ружья. Но никто из них даже не приблизился к Аттии.
Она приняла боевую стойку, выставив нож.
Кейро вздёрнул голову, сверкнул синими глазами. Рука потянулась к мечу.
— Стоять! — самый высокий налётчик забрал оружие и обратился к Аттии. — Он твой раб?
Вот странно! Голос был девичьим. Глаза за маской разные: один живой и серый, другой — невидящий камень с золотистым зрачком.
Аттия среагировала моментально:
— Да. Не убивайте его. Он принадлежит мне.
Кейро фыркнул, но не пошевелился. Только бы у него хватило ума промолчать!
Девушки в масках — Аттия была уверена, что это именно девушки — переглянулись. Потом предводительница сделала знак и все опустили ружья.
Кейро бросил на Аттию многозначительный взгляд, и она сразу догадалась, что его тревожит: Перчатка — во внутреннем кармане его плаща и при обыске её быстро обнаружат.
Он скрестил руки на груди и ухмыльнулся.
— Сколько женщин вокруг! А жизнь-то налаживается!
— Замолкни, раб, — зыркнув на него, велела Аттия.
Девушка с золотым глазом стала медленно обходить Кейро.
— Он ведёт себя не как раб. Высокомерен, к тому же цельный человек, и думает, что сильнее нас. — Она коротко кивнула. — Сбросьте его вниз.
— Нет! — Аттия шагнула ближе. — Нет. Он мой. Поверьте. Я сражусь с любым, кто попытается его прикончить.
Девушка в маске уставилась на Кейро. Сверкнул золотой глаз, и Аттии подумалось, что не такой уж он и слепой, что она им что-то видит. Полуженщина!
— Разоружите его!
Две девушки приступили к обыску; Кейро делал вид, что ему приятно, но когда из его кармана вытянули Перчатку, Аттия знала, что напарнику потребовалось всё его самообладание, чтобы удержаться и не наброситься на налётчиц.
— Что это? — Главарь подхватила Перчатку. В полумраке переливалась радугой драконья кожа, посверкивали тяжёлые когти.
— Это моё! — в унисон заявили Аттия и Кейро.
— Я храню это для неё, — нашёлся Кейро и обворожительно улыбнулся. — Я раб Перчатки.
Девушка разглядывала драконьи когти своими разными глазами. После сказала:
— Оба идёте с нами. За все годы своего Небесного пути я ни разу не встречала предмета, обладающего такой мощью. Он пульсирует пурпурным и золотым. И поёт как янтарь.
— Как ты это чувствуешь? — удивлённо спросила Аттия и придвинулась ближе.
— Я слышу это своим глазом. — Она отвернулась, и Аттия сурово глянула на Кейро. Ему бы заткнуться и подыграть. Двое в масках толкнули его.
— Двигай, — сказала одна. Лидер пристроилась рядом с Аттией.
— Как тебя зовут?
— Аттия. А тебя?
— Ро Лебедя. Мы отказываемся от имён, данных нам при рождении.
Девушки привычно скользнули сквозь дыру в настиле.
— Туда?! — Аттия постаралась, чтобы голос прозвучал не слишком испуганно, но почувствовала, Ро улыбается под маской.
— Туда?! — Аттия постаралась, чтобы голос прозвучал не слишком испуганно, но почувствовала, Ро улыбается под маской.
— Не бойся, на землю не упадёшь. Давай. Сама увидишь.
Аттия присела у края дыры и свесила ноги. Кто-то снизу взял её за лодыжки, потянул на себя; она соскользнула вниз и ухватилась за ржавую цепь. Прямо под виадуком была построена подвесная галерея, полускрытая плющом. Шаткая конструкция подрагивала под ногами идущих; чуть дальше она переходила в паутину других галерей, мостиков, верёвочных лестниц и подвесных клетей.