Люди пришли в неистовство. Теперь они вопили, плотно обступив сцену, взбираясь на неё.
— Я потеряла всех своих детей!- кричала одна.
— У меня умер сын, — стонал другой.
Аттия затравленно огляделась и попятилась, но скрыться было негде. Рикс схватил её руку затянутыми в перчатку пальцами.
— Держись крепче, — прошипел он, и добавил громко: — Отойдите, сэр, подобру-поздорову.
Он поднял руку и щёлкнул пальцами.
Пол разверзся. Аттия провалилась в потайной люк с внезапностью, выбившей из неё дух, и упала на тюфяк, набитый конским волосом.
— Шевелись! — заорал Рикс. Он уже вскочил на ноги, потянул за собой помощницу, согнувшись под низко нависавшими досками сцены.
Над их головами бушевала ярость, слышался топот бегущих ног, крики и вопли, свист клинков. Аттия, спотыкаясь о балки, ринулась за Риксом к занавеси в задней части сцены. Ныряя за штору, он на ходу сбросил парик, накладной нос, отшвырнул поддельный меч.
Часто дыша, он стянул с плеч плащ, вывернул его наизнанку и накинул обратно, завязал шнурок и на глазах у помощницы превратился в согбенного нищего.
— Вот ведь уроды, они все тут с ума посходили!
— А мне как быть? — в ужасе спросила Аттия.
— Сама о себе позаботься. Встретимся за воротами, если выберешься.
И, прихрамывая, унёсся по ледяному тоннелю.
Аттия настолько разозлилась, что сначала даже двигаться не могла. Но в открытом люке уже маячили головы поселян, и, зашипев от страха, она рванула прочь.
Спрятавшись в первую попавшуюся пещерку, она выглянула и обнаружила, что от фургонов остались только глубокие следы на снегу. Да, видимо, труппа не стала дожидаться финала представления. Аттия пошла было по следу, но там толклось слишком много народу — люди хлынули из-под купола, круша всё на своём пути.
Проклиная всё на свете, она бросилась в тоннель. Это же надо так влипнуть! Пройти такой долгий путь, почти добраться до Перчатки и потерять её среди беснующейся толпы!
И помимо прочего, перед её мысленным взором упорно маячила картина падающего с перерезанным горлом раба.
Тоннель змеился между ледяными куполами. В поселении царил хаос: разносилось эхо странных криков, отовсюду поднимались столбы чадящего дыма. Аттия свернула в тихую улочку и побежала, с тоской вспоминая свой нож.
Снега здесь навалило много, но он был хорошо утоптан множеством ног. В конце улочки стояло огромное тёмное здание. Аттия нырнула внутрь и захлопнула дверь.
Темно и чрезвычайно холодно.
Тяжело дыша, она скорчилась у двери в ожидании преследователей. Издалека доносились крики. Прильнув лицом к мёрзлому дереву, она выглянула в щель. На тёмной тропинке не было никого. С неба бесшумно падал снег.
Наконец она выпрямилась, отряхнула снег с колен и обернулась. Первым, что она увидела, было Око. Инкарцерон с любопытством глазел на неё с потолка. А на полу громоздились ящики.
Даже не успев их как следует разглядеть, Аттия поняла, что это. Штабеля наскоро сколоченных гробов, воняющих дезинфекцией. Вокруг них там и сям были разбросаны кучки щепок для растопки. Она задержала дыхание, закрыла ладонями нос и рот, пискнула от ужаса.
Чума!
Теперь ей стало понятно всё. Падающие люди, испуганное молчание, закутанные лица, отчаянное желание того, чтобы магия Рикса оказалась настоящей.
Пошатнувшись, всхлипывая от страха, она попятилась, схватила горсть снега и начала обтирать лицо, руки, рот, нос. Неужели она заразилась? Вдохнула отравленный воздух? О боже, она к кому-нибудь прикасалась?!
Почти не дыша, она развернулась, чтобы бежать. И увидела ковылявшего навстречу Рикса.
— Отсюда не выйти, — выдохнул он. — Может, спрятаться где-то здесь?
— Нет! — Она схватила его за руку. — Здесь чума! Нужно выбираться!
— Так вот в чём дело! — к её изумлению, он расхохотался. — А я-то было, подумал, что теряю хватку. Но если это всего лишь…
— Может статься, мы уже заразились! Пошли!
Он пожал плечами, повернулся… и замер.
Из дымного полумрака улочки выступил тёмный, как полночь, конь, на спине которого сидел высокий всадник. Лицо наездника закрывала чёрная маска с узкими прорезями для глаз. Одет он был в треуголку, длинный плащ, мягкие, удобные сапоги. Он поднял ружьё и уверенным движением нацелил его прямо в голову Рикса.
— Перчатку! — прошептал всадник. — Быстро!
Рикс утёр лицо и вытянул руку.
— Вот это, милорд? — привычно захныкал он. — Это всего лишь реквизит. Для представления. Сэр, возьмите у меня всё, но, только, пожалуйста…
— Кончай прикидываться, Чародей, — с холодной весёлостью оборвал его верховой. Аттия наблюдала, держась начеку. — Мне нужна настоящая Перчатка. Быстро!
Рикс медленно, неохотно вытащил из внутреннего кармана маленький чёрный свёрток.
— Отдай девчонке. — Ружьё слегка качнулось в сторону Аттии. — А она принесёт мне. Одно неверное движение — убью обоих.
Аттия хрипло рассмеялась, удивив даже саму себя. Человек в маске бросил на неё быстрый взгляд, сверкнув голубыми глазами.
— Это тоже не та Перчатка, — сказала она. — Настоящую он прячет под рубашкой в маленьком мешочке.
Как он там говорил: близка моему сердцу?
— Это ещё что такое?! — в ярости зашипел Рикс. — Аттия!
Всадник щёлкнул спусковым крючком.