Финн устало опустился на металлический стул, подался вперёд.
— Я не забыл про вас. Я вас не бросил. Я думаю о вас постоянно, поверьте.
— Мы верим, — на этот раз отвечала Аттия. — У нас всё в порядке, Финн. Не беспокойся за нас. У тебя всё ещё бывают видения?
Забота, читавшаяся в её глазах, немного согрела его.
— Иногда бывают. Меня пытаются лечить, но ничего не помогает.
— Аттия, — озадаченно вмешался Джаред. — Скажи, рядом с вами нет чего-нибудь, излучающего энергию? Какого-нибудь механизма тюремной системы?
— Не знаю… Мы в какой-то… это похоже на детскую.
— Она сказала «детскую»? — шёпотом переспросила Клодия.
Финн пожал плечами. Всё его внимание сосредоточилось на молчавшем Кейро.
— Просто приборы показывают, что рядом с вами есть некий мощный источник энергии.
— Это должно быть Перчатка. Тюрьма хочет… — начала Аттия. И внезапно смолкла. Послышались звуки борьбы и мычание, изображение накренилось, экран замерцал и погас.
— Что там у вас, Аттия? — спросил Джаред.
Снова раздалось злое ворчание, потом яростное шипение Кейро:
— Заткнись! — Затем громче: — Тюрьма чудит. Надо выбираться отсюда.
Задушенный крик, свист стали.
— Кейро?! — вскочил Финн. — Он вынул меч из ножен?! Кейро, что там происходит?
Что-то громыхнуло. Потом послышался сдавленный шёпот Аттии:
— Марионетки!
И наступила тишина, нарушаемая лишь треском помех.
Аттия укусила Кейро за руку, тот отдёрнул ладонь, зажимавшую ей рот.
— Смотри, смотри! — выдохнула она.
Он обернулся. Зашевелилась крайняя в ряду кукла. Управляющие ею нити тянулись к далёкому тёмному потолку. Марионетка медленно подняла голову и, повернувшись, посмотрела на них.
Тонкая рука поднялась и уставила на них указующий перст. Клацнули челюсти.
— Я говорил вам, что не потерплю предательства , — произнесла кукла.
Аттия отступила, крепко прижимая к себе музыкальную шкатулку, но та хрустнула в её руках — зеркальце разлетелось на кусочки.
Хрупкая, шаткая, как скелет, кукла с завёрнутыми внутрь коленками дёрнулась вверх.
Хрупкая, шаткая, как скелет, кукла с завёрнутыми внутрь коленками дёрнулась вверх. Лицо древнего арлекина, крючковатый отвратительный нос. На голове полосатый колпак с бубенчиками. Красные глаза.
— Мы не предатели! — торопливо сказал Кейро. — Мы просто услышали голос и решили проверить, откуда он идёт. Перчатка при нас и мы несём её тебе. Я не позволил ей рассказать про Перчатку. Ты же сам видел!
Аттия сердито посмотрела на него. Он поранил ей губу, когда зажал рот.
— Видел .
Деревянные челюсти размыкались и смыкались, но голос, разносившийся слабым эхом, звучал словно отовсюду.
— А ты забавный, Узник. Я могу тебя уничтожить, а ты осмеливаешься бросить мне вызов.
— Сказал бы что-нибудь новенькое, — с горьким сарказмом откликнулся Кейро. — Ты мог бы всех нас уничтожить в любой момент. — Он шагнул к марионетке, приблизил своё прекрасное лицо к её уродливой физиономии. — Или в твоей программе ещё осталось что-то от прежней Тюрьмы? Тот учёный Снаружи сказал, что тебя создавали как рай. Нас должны были обеспечить всем. Так что же пошло не так? Что ты натворил, Инкарцерон? Что превратило тебя в чудовище?
Аттия в ужасе следила за Кейро.
Марионетка вскинула руки-ноги и пустилась в жуткий замедленный пляс.
— Это всё люди. Такие как ты — на вид смельчаки, а на самом деле трясутся от страха. Вернись к своей лошади и поезжай по моей дороге, Узник.
— Я тебя не боюсь.
— Правда? Тогда я отвечу на вопрос, так мучающий тебя, Кейро. Ты будешь знать, и это навсегда избавит тебя от боли. — Лицо марионетки глумливо покачивалось перед ним. — Ты узнаешь, как глубоко проникли в тебя пластик и микросхемы, что в тебе — плоть и кровь, а что принадлежит мне.
— Уже знаю.
Аттия ужаснулась, когда голос перетёк в шёпот.
— Нет, не знаешь. Никто из вас не знает. Чтобы узнать это, вам нужно вскрыть собственные сердца и умереть. Разве только я расскажу вам об этом. Ну что, Кейро, рассказать?
— Нет.
— Позволь мне рассказать. Раз и навсегда покончить с твоими сомнениями.
Кейро задрал голову. Синие его глаза полыхали яростью.
— Мы вернёмся на твою вонючую дорогу. Но, клянусь, наступит день — и тогда уже я вволю поиздеваюсь над тобой!
— Вижу, ты горишь желанием узнать. Хорошо. На самом деле ты…
Взмах меча. С гневным выкриком Кейро рассёк нити, марионетка рухнула, превратившись в груду обломков.
Наступив на голову куклы сапогом, Кейро раздавил её, поднял горящие злостью глаза.
— Вот, посмотри! Тело делает тебя уязвимым, Тюрьма-марионетка. Если у тебя будет тело, то ты можешь и умереть!
Тёмная детская хранила молчание.
Тяжело дыша, Кейро резко развернулся и увидел лицо Аттии.
— Небось, эта глупая улыбка из-за того, что Финн жив? — мрачно поинтересовался он.
— Не только, — ответила она.
Следующим утром Клодия бежала вниз по лестнице мимо слуг, несущих королеве завтрак. А может он предназначался ещё и Претенденту, подумалось ей. Посмотрев вверх, на Башню слоновой кости, она представила, как он наслаждается внезапно окружившей его роскошью. Если это простой фермерский сын, то для него всё в новинку. И всё же, его манеры так убедительны… А кожа рук слишком нежна…