Значит, все-таки не смог Азнавур в точности меня скопировать, как ни старался. Голос, походка, жесты, конечно, ему удались, но разве это Даромир? Куда ему до меня! Лишнее подтверждение тому, что я во всем свете такой один и дубликатов нет и быть не может. Одно только обидно: похоже, Азнавурова пиратская копия кому-то нравится больше, чем оригинал. Наверняка и Антипу такой вариант пришелся по душе… Кстати, вот он, легок на помине. Не личный кабинет, а проходной двор!
К моему удивлению, появившийся в поле зрения премьер-боярин не зашел внутрь, а застыл на пороге. Оставаясь незамеченным (как ему казалось), он постоял пару минут и удалился, тихо прикрыв за собой дверь.
Даже мельком взглянув на приторно-сладостное выражение его лица, меня чуть не стошнило. Он глядел на мою пиратскую копию с таким неприкрытым восторгом, что захотелось плюнуть на все и пойти куда мои кошачьи глаза глядят. А зачем, собственно, мне возвращаться, коли первейший проходимец за несколько дней достиг в общении с моим семейством больше, чем я за несколько лет?! Наверняка и Селистена в восторге от обновленного, насквозь положительного Даромира.
А зачем, собственно, мне возвращаться, коли первейший проходимец за несколько дней достиг в общении с моим семейством больше, чем я за несколько лет?! Наверняка и Селистена в восторге от обновленного, насквозь положительного Даромира. Ну еще бы, по кабакам не ходит, медовуху не пьет, на ночь не ест, безрассудных поступков не совершает.
От этих мыслей на душе стало особенно паскудно. Нет, я, конечно, никуда не уйду, пока не выведу его на чистую воду. Уж я-то прекрасно знаю, что передо мной сидит хладнокровный убийца, который ради достижения своих целей не остановится ни перед чем и ни перед кем. В конце концов, плевать я хотел на Кузьминичну, на Антипа, на Се… Нет, только на первых двух. У меня есть дочки, и ради их безопасности я вывернусь наизнанку. А вот когда смогу убедиться в их безопасности, тогда и решу, как жить дальше.
Видимо, мое резко ухудшившееся настроение почувствовала Золотуха, во всяком случае, она недовольно заворочалась и заурчала.
— Пожалуй, ты права, — отозвался лже-Даромир. — Пора ложиться спать.
С этими словами он сложил исписанный пергамент и спрятал его за пазухой. Похоже, остальные документы его совершенно не волновали, к ним он даже не притронулся.
Лично я собирался задержаться на месте и после ухода колдуна тщательно осмотреть кабинет, однако моя рыжая маскировка, видимо, решила по-другому и так же осторожно встала с пола. Мне ничего не оставалось, как последовать за ней.
— Вы сегодня со мной или здесь поспите? — с надеждой в голосе поинтересовался источник всех моих неприятностей. Только слепой мог не заметить, как он горячо надеется на второй вариант. Очевидно, лохматая парочка порядком ему надоела своим присутствием.
К моему великому удивлению, мнение собак разделилось поровну. Шарик демонстративно распластался на полу и засопел, а Золотуха решительно шагнула прочь из кабинета. Я был не в том положении, чтобы спорить, и, скрипя зубами, засеменил вместе с ней.
Путь из кабинета до спальни… Сколько раз я его проделывал с щенячьим восторгом и в предвкушении удивительной ночи в объятиях любимого человека. Тридцать четыре человеческих шага, или сто тридцать шесть шагов кошачьих. Никогда не думал, что так сложно будет пройти этот путь. Лапы стали словно каменные и предательски не хотели гнуться. Куда прет Золотуха? Неужели она не понимает, что увидеть Азнавура (пусть и в моем обличье), целующего и ласкающего Селистену, будет выше моих сил? Тут не то что кот, человек никакой не выдержит. Так, главное не сорваться, не сорваться главное!
Спальня, новая дверь, Селистена… Она стояла перед зеркалом и задумчиво расчесывала рыжие и такие родные волосы. Это простое и обычное в нашей семейной жизни зрелище оказалось настолько болезненным для меня, что я встал как вкопанный. Встал, и тут же получил немилосердный пинок под зад. Лапы у Золотухи были тяжелые, и я был вынужден подчиниться грубой силе. Стараясь быть как можно незаметнее, мы проскочили в комнату и расположились в ее самом дальнем углу. Впрочем, на этот раз на нас никто не обращал внимания. Я (тот, что не я) торопливо закрыл дверь и повернулся к моей (а не его) жене. Селистена, словно не замечая, что теперь в комнате не одна, продолжала расчесывать волосы.
— Как здоровье? — спросил муженек, откровенно пожирая ее глазами.
— Что, я так плохо выгляжу? — ответила вопросом на вопрос Селистена, хотя обычно такой дурной привычки у нее я не замечал.
— Выглядишь ты прекрасно, но…
— Что «но»?
— Но с тех пор как ты вернулась из «Кедрового скита», у тебя почему-то каждый день болит голова! — явно сдерживая себя, упрекнул мелкую лже-Даромир.
Селистена первый раз отвлеклась от своего занятия и наградила собеседника холодным взором.
— Хорошо, что ты напомнил, чуть было не забыла. У меня сегодня болит голова!
— Ты хочешь сказать, что опять ты мне не…
— Да, именно это я и хочу сказать, — не давая закончить фразу, отозвалась Селистена.
— Но почему?! — взвился отставленный Азнавур.