Наконец, судя по довольному смешку и вздернутым двум конопатым носикам, стало понятно, что девчонки пришли к какому-то решению. Что ж, посмотрим, куда их занесет на этот раз.
— Шарик, Золотуха, лягте на пороге, никого не впускать и не выпускать! — тоном, не терпящим возражений, заявила Лучезара.
Собаки повиновались в тот же миг и заняли позицию у двери.
— Мама, прежде чем мы начнем говорить, ты должна дать нам слово, — обратилась Василина к матери.
— И, что бы ни произошло, это слово ты должна сдержать, — подключилась Лучезара.
— Могу я поинтересоваться, что же я должна пообещать? — совсем оробела Селистена.
— Что не будешь орать, — торжественно провозгласила старшая из сестер.
— А также кричать, вопить, верещать и вообще пользоваться своим голосом на повышенных тонах, — внесла свою лепту младшая.
— Также нежелательно битье посуды, поломка мебели и рукоприкладство.
— Поверь, мама, дело слишком важное, и мы просим не так уж и много.
Девчонки замолчали, и все мы обратили свои взоры на Селистену. Моя незабвенная, похоже, уже смирилась с мыслью, что разобраться в происходящем пока не в состоянии, и согласилась довольно быстро.
— Ладно, даю слово, что сегодня кричать не буду, да и ругаться тоже.
— Ладно, даю слово, что сегодня кричать не буду, да и ругаться тоже. Но вот завтра…
— О том, чтобы не ругаться, мы не просили, — корректно поправили мать лисята, — мы же не звери какие- ставить заведомо невыполнимые условия. Можешь ругаться, но шепотом.
Окончательно и бесповоротно сбитой с толку Селистене ничего не оставалось, как согласиться со всем списком требований.
— Рассказывайте, что вы на этот раз натворили, — сдалась она и вопросительно уставилась на дочек.
— Мамочка, ты, наверное, очень удивишься, но на этот раз мы тут ровным счетом ни при чем, — отрапортовали девчонки, а я боязливо поежился.
— Хватит болтать, переходите сразу к главному, — нахмурилась Селистена.
— Как скажешь, мамочка, — просто ангельским голоском смиренно пролепетала Лучезара, — к главному так к главному.
— Дело в том, что на данный момент ты замужем за котом.
Фу, грубо и неэстетично. Я, конечно, понимаю, им приятно, что всю эту кашу заварили не они, а их заслуженный отец, но не до такой же степени. Можно было сказать что-то вроде: этот милый (неужели я это говорю про Барсика?) и немножко поцарапанный котик и есть твой муж, Даромир.
— И вы считаете, что я поверю в такую ерунду? — усталым голосом ответила Селистена.
— Нам ты, конечно, не поверишь, — охотно согласилась Лучезара, — но вот ему…
И тут сестры дружно указали на меня. Солнечная грустно улыбнулась, выразительно покрутила пальцем у виска и кинула на меня беглый взгляд. То есть он поначалу был беглым, а вот после того момента, как наши глаза встретились, он стал очень даже внимательным. Мне оставалось только развести лапами и пожать плечами. Мол, я, конечно, дико извиняюсь, но действительно по своей сути являюсь твоим мужем.
Доходило до нее долго. Сперва побелели и поджались губы, потом вспыхнули зеленые глаза, щеки покрыл густой румянец, и, наконец, запылали конопушки на носу.
— Мама, ты обещала вести себя тихо, — на всякий случай уточнила Василина.
— Помню, доченька, я его сейчас по-тихому.
С этими словами, словно разъяренная кошка, она метнулась ко мне. Увернуться я не успел. Уже в который раз за день спасла меня Золотуха, правда, на этот раз сделала это бессознательно. Она просто очень кстати оказалась в то время и в том месте, куда я приземлился после памятного удара. Опухающее прямо на глазах ухо нещадно болело, но расслабляться было рано, наш разговор с моей рыжеволосой и очень горячей супругой был еще не закончен.
Удивительное дело, но свое слово мелкая сдержала и вопила исключительно шепотом. Да-да, не удивляйтесь, это происходило именно так.
— Мерзавец, подлец, негодяй! — не унималась мелкая, пытаясь меня поймать за шкирку.
Как вы понимаете, сидеть на месте и ждать, пока меня отловят, словно нашкодившего кота, я не собирался, и со всех лап бросился от нее удирать.
— Солнышко, я все тебе объясню! — попытался я вставить хоть слово.
— Гад, я сплю в одной кровати неизвестно с кем, а он в кошачьей шкуре развлекается! — вовсе не слушала меня Селистена, на этот раз предприняв попытку сбить меня с карниза тапочкой. Ха, промазала, конечно!
— Радость моя, я тут ровным счетом ни при чем! — Я пытался образумить ее, как мог.
— К тому же у тебя ужасно вовремя начались головные боли, так что ничего непоправимого не произошло.
— Ну ничего, теперь больная голова будет у тебя, кошка драная! — возмутилась Селистена и попыталась накрыть меня покрывалом.
— Не кошка, а кот, — поправил я ее, перемещаясь на шкаф.
Самое интересное, что пока мы так резвились с законной супругой, все остальные (и рыжие лисята, и собаки) принимали коллективные меры, чтобы наше общение производило как можно меньше звуков. Девчонки с ловкостью профессиональных жонглеров ловили падающие книги, цветочные горшки и прочую мелочь. Собаки же больше следили за мебелью. Именно благодаря их совместным усилиями не рухнул на пол карниз и остался стоять на своем месте шкаф. Молодец, Шарик, отменная реакция.