— И тут он ударил… — продолжил Серогор, изо всех сил стараясь не обращать внимания на мои комментарии.
— Кто он? — решил поинтересоваться я.
— Не знаю, — честно признался мой наставник, — но именно он. У ведьм да колдуний почерк другой.
— Шарахнул без предупреждения и сразу несколькими заклинаниями, — вставила свое слово Сима, — спаслись мы только чудом.
— Да ладно, каким там чудом, — отмахнулся Серогор. — Спаслись только благодаря тебе. Не успей ты своей баньке нужное слово шепнуть, мы бы сейчас не слушали подковырки этого великовозрастного охламона.
— Да, справная была банька, душевная, — согласилась ведьма, — жалко ее, она мне уже как родная стала.
Тут голосок подала растерянная Селистена:
— Ничего не поняла. Как это — шепнула? Кому?
— Да бане, — пожала плечами Сима. — Просто когда ее ладили, я немного пошептала, да и травками особыми ее окропила.
— Опять не поняла, — захлопала глазами мелкая.
— Все очень просто, — не смог я остаться в стороне, — бабанька у меня натура сентиментальная, впечатлительная. Ей в глуши одной скучно, вот и постаралась себе подружку сварганить. Немного колдовства, много желания, еще больше умения — и на тебе, почти живая банька. В таких делах у нас Сима вне конкуренции.
Селистена, словно не веря своим ушам, обратила взор на Серафиму.
— Ну да, все так и было, — согласилась моя кормилица, — даже твой муж иногда умудряется говорить правду.
А что? Вы в городе, этот, — она указала на своего старого дружка, — в «Кедровом скиту» вечно, а мне и поговорить не с кем.
— Но ты же знаешь язык зверей и птиц? — удивилась мелкая.
— Знаю, и чего? У них на уме одна еда, вопросы размножения да запасы на зиму — скукотища.
Некоторое. время Селистена пыталась осмыслить услышанное, в конце концов я решил прийти ей на помощь:
— Да не мучайся ты, все равно не поймешь. Я и сам до конца не очень понял, что именно Сима с ней сотворила, просто принял как данное, и все. К тому же она мне такой парок подгоняла, что после вообще не захочешь голову подобной ерундой забивать. Я только поначалу немного стеснялся.
— Ты стеснялся? — удивленно воскликнула солнечная. — Чего?
— Так она же БАНЯ, — с нажимом на это слово выдал я, — то есть женского роду, вот и стеснялся.
— Долго? — ехидно поинтересовалась мать моих детей.
— Минут пять, — вместо меня ответила Сима, — но сейчас не об этом. За мгновение до удара я почувствовала что-то неладное, ну и успела обратиться к деревянной подружке за помощью.
— Я толком не понял, что произошло, — признался Серогор. — Она нас словно в себя засосала и весь удар приняла на себя. А уже потом нам удалось выбраться через разрушенную стену.
— Так, понял, — деловым тоном заметил я, — вас не удалось застать врасплох, и тогда вы показали этому наглецу, что может разъяренный колдун и лишившаяся подружки ведьма. Ну где его тело? Я хочу посмотреть на то, что осталось от этого наглеца!
Серогор закряхтел и отвернулся. Симочка последовала его примеру. Я просто не мог поверить своим глазам. Да не бывало еще таких колдунов на Руси, чтобы Серогор с ними не справился! Бона Гордобор насколько крут был, да и то перед ним сдулся. Да и Сима, поверьте мне на слово, ведьма могучая. Ее колдовство, конечно, другое, так сказать, житейское, связанное больше с природой, но и она способна защитить свою девичью честь.
— Не понял, вы что, его не замочили? — Я переводил удивленный взгляд с одного на другую.
— Еще немного, и он бы нас замочил, — глухим голосом сообщил Серогор. — Когда он понял, что мы ускользнули, он на нас такой шквал заклинаний обрушил, что о том, чтобы атаковать, даже мысли не было. Все силы на защиту ушли.
— Что значит силы ушли? — удивился я. — Да у тебя в посохе море силы!
Тут Серогор совершенно неожиданно вышел из себя. На моей памяти такое было всего пару раз (причем оба раза его доставал именно я).
— Чего ты ко мне прицепился?! — заорал он. — Ну да, не было у меня с собой посоха, в избушке его оставил, и что дальше? Я с девушкой в бане шел париться, а не с чокнутыми колдунами биться!
Эка его разобрало, даже мою бабаньку девушкой назвал. Что тут еще скажешь, старая любовь не ржавеет. Однако я что-то отвлекся от главной темы о том, как облажался мой наставник.
— Помнится, когда я учился в «Кедровом скиту», один уважаемый колдун чуть ли не каждое занятие мне говорил, чтобы я никогда не расставался с посохом.
Тут в качестве иллюстрации я продемонстрировал всем присутствующим свой уникальный в своем роде посох. Это вон у Серогора целая оглобля, такую дуру с собой не то что в баню, просто в руки взять неприятно.
Это вон у Серогора целая оглобля, такую дуру с собой не то что в баню, просто в руки взять неприятно. То ли дело у меня: элегантная трость с серебряным набалдашником в виде оскаленной собачьей морды и острым серебряным наконечником.
Крыть Серогору было нечем, но его попыталась выручить заботливая Серафима.
— А ты что, везде со своим посохом ходишь? — ехидно прищурилась она.
— Ну да, — не моргнув глазом завернул я, уже догадываясь, куда она клонит.
— И в отхожее место тоже?
Ох, ох, какие мы остроумные, какие оригинальные…