— Ну так под руку попался, я и того… — попыталась оправдаться хозяйка. — Может, его можно назад посадить?
— Вряд ли, — отозвался я, вволю насмеявшись. — Да ты не расстраивайся, я тебе новый сотворю. Ты лучше скажи, чего так долго медлила-то? Я давно твою тень приметил.
Мой невинный вопрос мигом вернул нас на землю, смеяться отчего-то расхотелось. Еще хуже было Матрене, только что ее предал самый близкий человек. Конечно, он сторицей расплатился за свой поступок, но осадок остался. Это с виду хозяйка больше напоминает монолитную глыбу, лишенную чувств и желаний, а на самом деле она всегда оставалось прежде всего женщиной.
— Сморило меня прямо за столом… — с трудом начала хозяйка кабака, — а как проснулась, слышу, Проня мой соловьем заливается. Поначалу хотела было сразу выйти, да про «гору сала» вдруг услышала. Вот тогда-то у меня так сердце сжалось, что я прямо оцепенела. Я же любила его, а он, оказывается, ко мне пристроился, только чтобы к тебе поближе подобраться.
От последней фразы меня передернуло, но перебивать свою боевую подругу не стал.
— Вот так я и простояла все это время. Умом понимаю, что нужно тебе подмогнуть, а ноги двигаться отказываются. Вот когда смогла хоть шаг сделать, тогда и отблагодарила своего миленка за добро да ласку. А дубок твой просто под руку попался.
Я хотел было как-то ободрить Матрену, но сзади послышалось негодующее шипение. Оказалось, что за всеми этими разговорами я забыл развязать Селистену.
— Всмсмсчшл?! Бстр рзвж!
А вот развязать свою рыжую половинку я не успел. Раздался характерный грохот, и крепкий Матренин трактир заходил ходуном. На втором этаже что-то грохнуло, и наших ушей достиг звук ломающихся бревен. Ох, узнаю почерк, не иначе мои девчонки на помощь подоспели. Если так, то Матрена рискует лишиться своего имущества, в последнее время девчонки явно в ударе.
— Стоять, бояться! — завопил маленький человечек, одетый во все черное и с черным мешком на голове.
— Стоять, бояться! — завопил маленький человечек, одетый во все черное и с черным мешком на голове.
— И руки прочь от нашего папы! — подключилась его точная копия.
Близняшки, словно мячики, соскочили с лестницы, ведущей на второй этаж, и теперь лихорадочно пытались сориентироваться в происходящем. Это оказалось не так просто, так как, судя по всему, сквозь черную материю было мало чего видно.
— Мы умеем колдовать!
— И не раздумывая применим свое умение!
Пора вмешаться, я уже неоднократно видел, что бывает после его применения.
— Лучезара, Василина, со мной все в порядке. Не вздумайте колдовать и снимите наконец эти дурацкие мешки.
К моему удивлению, послушались девчонки довольно быстро.
— Папа, а как ты узнал, что это мы?
— Да, мы же замаскировались?
Мне оставалось только улыбнуться. Длинные огненно-рыжие волосы, торчащие из-под маскировки, были самым главным отличием моих девчонок.
— Вы что, забыли, что я колдун? Просто я умею видеть сквозь любую материю.
— Любую? — переспросила Матрена, на всякий случай прикрывая руками могучую грудь.
На это мне оставалось только закатить глаза. Куда-то ее не туда понесло.
— Мн рзвжт нкнц? — напомнила о своем существовании моя солнечная супруга.
Я опять попытался воплотить задуманное в жизнь, и опять мне помешали. На этот раз в центре комнаты засверкали синие огоньки, и в их сиянии появились Серогор с посохом на изготовку и Серафима. Опа, а они-то откуда здесь?
Белый колдун в паре с ведьмой обшарили все цепким взглядом, на мгновение остановились на том, что осталось от Проши, на связанной Селистене и только после этого задали законный, но до ужаса глупый вопрос:
— С тобой все нормально?
— В общем и целом, — пожал я плечами, поправляя съехавшую простыню.
— А чего жену не развязываешь, наказана, что ли? — ехидно бросила Серафима.
— Не получается, отвлекают все время, — вздохнул я.
Словно в подтверждение моих слов, раздался жуткий грохот, и меня чуть не накрыло сорванной с петель входной дверью. Следом за этим актом вандализма в трактир ворвались Фрол, Федор и еще десяток ратников, возглавляемых Антипом и Кузьминичной.
— Что тут происходит?! — рявкнул премьер-боярин, осматривая нашу пеструю компанию. — И почему моя дочь связана? Может, она в чем и провинилась, но негоже семейный скандал до такого срама доводить.
Селистена обреченно что-то промычала, а я сделал очередную попытку освободить ее от пут. Как всегда, мне этого сделать не дали. На этот раз к нам присоединились Бодун, Сантана, Феликлист и десятка два княжеских ратников, больше просто не влезло. Матренин трактир, доселе казавшийся мне довольно просторным, был заполнен до отказа.
Краем глаза я отметил, что появление на сцене Сантаны сбило с толку Серогора и Серафиму. Колдун и ведьма приготовились было к схватке, но вместо того чтобы напасть на старых противников, княгиня совершенно спокойно кивнула им в знак приветствия и обратилась ко мне.
— Вы что, поругались, что ли? — бросила она, указывая на Селистену. — Поверь, с женщинами так нельзя. Мало ли что она тебе наговорила, так чего ж к крайним мерам прибегать-то.
Мало ли что она тебе наговорила, так чего ж к крайним мерам прибегать-то. Может, ты все-таки ее развяжешь?
— Может, и развяжу, — буркнул я, с опаской посматривая в сторону двери, — надеюсь, больше гостей не ожидается?