— Прекрасно, — пожимает плечами тот. — Ну тресни меня, если так хочется.
Коннор хмыкает и взглядывает на свою правую руку.
— Поосторожней с просьбами, Лев. У меня за последнее время такой удар развился — лошадь не устоит. — И он показывает другу акулу.
— Да, я заметил. Наверно, за этим стоит интересная история? Я имею в виду, ты же ненавидел Роланда. С чего бы тебе делать точно такую же наколку?
Коннор хохочет во всё горло. Так Лев ничего не знает! Хотя опять же — откуда ему знать?
— Да, история интересная, — произносит он. — Напомни мне, как-нибудь расскажу.
На экране прямой репортаж с Кладбища — зрителям предоставляется возможность непосредственно пронаблюдать за разворачивающейся драмой. Последняя группа расплётов всё ещё сидит в бомбардировщике времён Второй мировой войны.
— Это КомБом! Хэйден продержал там копов всю ночь!
Для Коннора это чуть ли не равносильно победе.
Люк КомБома открывается, и наружу выходит Хэйден, держа на руках безжизненное мальчишечье тело. За Хэйденом следуют другие ребята, вид у всех очень неважный. Юнокопы идут на сближение, репортёры тоже.
— Мы наблюдаем за захватом последних беглых расплётов…
Репортёрам не подобраться к Хэйдену так близко, чтобы можно было сунуть микрофон парню в лицо, но это и ни к чему. Пока юнокопы тащат его в транспортный фургон, он выкрикивает так громко, что слышно всем:
— Мы не просто беглые расплёты! Мы не только запчасти! Мы полноценные человеческие существа, и история будет оглядываться на эти дни, сгорая со стыда!
Копы заталкивают его и остальных в фургон, но прежде чем дверь захлопывается, Хэйден успевает крикнуть:
— Да здравствует новое Восстание тинэйджеров!
Дверь закрывается, и фургон срывается с места.
Пока юнокопы тащат его в транспортный фургон, он выкрикивает так громко, что слышно всем:
— Мы не просто беглые расплёты! Мы не только запчасти! Мы полноценные человеческие существа, и история будет оглядываться на эти дни, сгорая со стыда!
Копы заталкивают его и остальных в фургон, но прежде чем дверь захлопывается, Хэйден успевает крикнуть:
— Да здравствует новое Восстание тинэйджеров!
Дверь закрывается, и фургон срывается с места.
— Молодчина, Хэйден! — говорит Коннор. — Молодчина!
Дальше в выпуске упоминают о самолёте, которому удалось скрыться, но поскольку юнокопам этот эпизод славы не прибавляет, о нём сильно не распространяются. Рассказывают только, что была сделана попытка принудить его к посадке в Далласе, но выяснилось, что это вовсе не удравший Дримлайнер, а обычный пассажирский самолёт, выполняющий рейс из Мехико-Сити. Ещё мелькают неподтверждённые сведения о самолёте, шедшем на посадку над каким-то озером в Калифорнии, но они весьма расплывчаты, поэтому и на сей счёт в новостях много не говорят. Коннор подозревает, что это и есть Дримлайнер; и как бы ему ни хотелось, чтобы Старки кормил раков на дне, он искренне надеется, что аистятам удалось благополучно пережить аварийную посадку. Ведь это будет означать, что в лапах у Инспекции меньше расплётов.
Чёртов Старки! Это из-за него юновласти пошли на них войной, он забрал с собой половину оружия, украл их единственное средство спасения и сбежал, бросив остальных на произвол судьбы. Но всё же как бы ни хотелось Коннору свалить всю вину на Старки, он чувствует, что и сам дал маху: ведь это он облёк Старки своим доверием и позволил тому увлечь за собой всех аистят.
Когда программа переходит к другим, не менее важным новостям — например, к превратностям погоды или звёздным скандалам — Коннор выключает телевизор.
— Девять тридцать. Пора уходить.
— Погоди, прежде чем мы уйдём, я хочу ещё кое-что показать тебе. — Лев идёт к компьютеру и открывает вебсайт о… что за чёрт?.. о бытовых ваннах.
— Э-э… ты уж извини, Лев, но я сейчас не в настроении покупать джакузи.
Лев остолбенело хлопает глазами, но тут Коннор замечает, в чём ошибка.
— В названии YouTube «е» на конце, — втолковывает он.
— Блин! — Лев вбивает «е» и снова ошибается. — Печатать я так и не научился.
Он пробует ещё раз и теперь попадает куда надо. Щёлкает на нужный клип, и у Коннора чуть не останавливается сердце. Интервью с Рисой.
— Я не хочу этого видеть!
Коннор пытается выключить компьютер, но Лев хватает его за запястье.
— Нет хочешь.
Несмотря на то, что Коннору словно ножом по сердцу слышать ещё одну агитку в пользу расплетения, он сдаётся и, собрав все свои душевные силы, впивается взглядом в экран.
И сразу же различает на лице Рисы особенное, упрямо-решительное выражение, которого не было в том, первом, интервью.
Коннор с изумлением наблюдает за тем, как она за какие-то пару минут разносит «Граждан за прогресс», юнокопов и практику расплетения в таких выражениях, что не остаётся сомнений, на чьей она стороне. Ведущий шоу в панике пытается кое-как смести пух и прах в одну кучу.
— Они шантажировали её!
Глаза Коннора наливаются слезами. Он знал! Он знал, что должно быть разумное объяснение! Просто он так вымотался, так злился на всех и вся, что был готов поверить, будто Риса купила себе здоровье за чужой счёт. Как мог он так о ней думать! Какой стыд!
— «Граждане за прогресс» уже выпустили опровержение, — сообщает Лев. — Утверждают, что это она использовала их , бедняжечек.