— И что?
— Полное ничего. В «Интеркредите» все очень надежно. Начиная с президента банка…
— Понятно. Хотя, конечно, Банкир — не обязательно профессия. Хорошо. Свободны пока.
Проводив выходившего Грибовского взглядом, Мерцалов задумался. Сейчас самое важное — разобраться, ведут ли какие-нибудь ниточки к возникшему и исчезнувшему Берфитгу. Вряд ли он и есть тот самый Банкир: трудно предположить, что англичанин настолько связан с московскими бандами, чтобы иметь у них свою кличку, тем более что (по полученным данным) в Москве он до сих пор вообще не бывал. Впрочем, еще не факт: в таком обличье не бывал, ну а с другими паспортами — вполне даже… Хорошо бы на него взглянуть все-таки. Если он вернется сюда, конечно. Безусловно, номер в «Империуме» числится за ним, оплачен на четыре дня вперед, и барахлишко его там осталось, однако все это может быть просто финтом: ждите меня здесь, а я стану действовать в другом конце мира. Ну что же, будем ждать, ничего другого нам все равно не остается.
Ждать, однако, вовсе не значит бездействовать. Нет, ожидание у нас будет активным…
Мерцалов снял трубку.
— Силов? Вот что нужно: аккуратно, не высовываясь, установить, как продвигаются дела в областном губернаторстве относительно продажи или аренды санатория в Липках… Подробно: в каком состоянии дело сейчас и когда у них намечено продолжить или закончить переговоры. Если возможно, узнать, когда и каким способом будет оплачиваться покупка или аренда… Вот-вот. И главное, кто ведет переговоры от администрации. Затем: устраивались ли прежде дела такого рода — если да, то с кем, и вообще все, что можно выяснить, до самых мелочей. Сколько раз, где, как контактировали при этих переговорах с покупателем. Как и где проводили время. Как только установите представителя с нашей стороны, поинтересуйтесь им вплотную. Биография, послужной список, уровень доходов и расходов, значится ли у нас… И на всякий случай вот что: не лечился ли в клинике «Гортензия» или в какой-нибудь другой, но того же фонда, «Лазарет». — Он послушал. — Да, вот именно, за рубежом, не исключено, что за каким-то ближним… Если лежал там, то по какому поводу. Уяснили? Отлично. Теперь дальше. Все те же вопросы, но в приложении к Министерству здравоохранения, в связи с делом по предстоящему открытию клиники упомянутого фонда. Да-да, у нас в Москве, а вы, выходит, и не в курсе совсем? Что же вы так, а? Надо знать, что происходит в родном городе… Вот пока все.
Да-да, у нас в Москве, а вы, выходит, и не в курсе совсем? Что же вы так, а? Надо знать, что происходит в родном городе… Вот пока все. Докладывайте по мере поступления данных, сразу же, не откладывая на после обеда! Ну, работайте.
Закончив разговор, Мерцалов занялся другими делами — их вдоволь было, — и больше часа о Берфитте даже не вспоминал. Он умел, когда нужно, совершенно переключаться; хотя, конечно, только на первый взгляд: подсознательно отставленное на время дело продолжало проворачиваться, возникали новые версии, и все это потом всплывало в достаточно четком уже оформлении. Поэтому, когда позвонил Силов, генералу не потребовалось никакого труда, чтобы снова целиком оказаться в берфиттовском материале.
— Выяснили, товарищ генерал, относительно переговоров о санатории…
— Докладывайте.
— Соглашение готово к подписанию.
— Когда?
— Предположительно завтра.
— Где?
— Там, у них, в губернаторстве, как и обычно.
— А этот подписант? Ну, вы понимаете…
— Пока не возникал.
— Значит, так. Ждать: в «Империуме», в губернаторстве, в аэропортах, на вокзалах — Питерском, Западном, Юго-Западном. Как только появится, доложить незамедлительно. Смотреть по спискам пассажиров, а также на таможенных постах. Только учтите: он может возникнуть и под другой фамилией.
— Нужны фотографии.
— Есть, размножены. Подошлите кого-нибудь и немедленно развезите. Но предупреждаю: снимки десятилетней давности. Да уж такие прислали — видимо, другими просто не располагают… Говорят, правда, что не очень изменился за это время. Если поведете его, особо отметьте в случае посещения им банков, это нам очень нужно. Уяснили?
— Так точно.
— Вот и давайте.
Мерцалов положил трубку, поджал губы, нахохлился, размышляя. Не получится ли так, что дело и копейки не стоит? Скорее всего окажется, что приезжий действует целиком в рамках закона, совершенно легально, сделки его выгодны обеим сторонам, и все, что мы сможем сделать, это помахать ему ручкой, когда он сядет в самолет, чтобы возвратиться в свой офис где-нибудь на Британских островах. А покушение на убийство иностранного гражданина, господина Докинга, может статься, и не является покушением на убийство, а просто не очень умелая попытка взять хороший куш цветной капусты у заграничного лоха. Разве не может так быть? Вполне.
Размышления эти были совершенно справедливы. И, однако, Мерцалов своим крупным носом явственно чуял: нет, здесь не праздные мысли по воскресным дням, тут что-то достаточно крутое, но не хватает пока информации, чтобы все эти отдельные пятна краски на холсте слились в одну легко воспринимаемую картину… Он тряхнул головой. Конечно, если бы знать, что такие дела возникнут, надо было бы своевременно вытащить Милова из архива и стряхнуть с него нафталин. Кстати, пора бы ему уже прибыть в распоряжение английского коллеги в Карачи и оттуда доложиться. А он молчит. Не похоже на него. Интересно, во что он там еще ухитрился ввязаться?..