— Вы имеете в виду?..
— Вот именно, похищение бета-углерода.
— Неужели? Это действительно стало бы необычайным успехом.
— Не правда ли, а? Мы недаром установили тщательное наблюдение за всеми прибывающими к нам иностранцами, хотя при нынешнем объеме туризма требуется немало усилий… Но он сам нам помог: дважды нарушил закон, и очень серьезно — двойное убийство. Надеюсь, что, пользуясь этим обстоятельством как рычагом, мы сможем выжать из него и все остальное — как только он сообразит, что находится уже в одном шаге от виселицы.
— Да, здесь ход действий диктуется самими фактами. Но скажите…
Эта мысль возникла у Докинга мгновенно. А что, если ему вдруг повезет — под занавес, как говорится?..
— Скажите, сэр, задержанного зовут Берфиттом?
Начальник полиции снова усмехнулся.
— Вы решили, что это тот самый, кого вы разыскиваете? Ну, в таком случае я сразу же известил бы вас, зная о ваших усилиях…
Докинг не поверил: кому охота делить победу? Внешне, однако, он ничем себя не выдал.
— Нет, — продолжал между тем генерал. — Это не ваш клиент. Хотя, безусловно, тоже очень интересная личность: русский полицейский, точнее — бывший полицейский, прибывший сюда из Раинды; мотивы его приезда — те, что он выдвигает, — не выдерживают критики.
— Из России? Действительно, крайне интересно. Мне в свое время приходилось работать с ними. Хотя большинство из них, надо полагать, сейчас по возрасту уже покинули службу.
— Этот, кстати, тоже. То есть он так заявляет. Но я ему не верю: в таком случае его не разыскивали бы из Москвы.
— А его искали?
— Так же верно, как то, что я сижу перед вами, капитан.
— Подождите… Значит, вы полагаете, что агент, связанный со своей службой, замешан в деле о похищении…
— Я думаю, что он может обладать какой-то информацией, поскольку его служба такими данными наверняка располагает. И для нас будет совершенно не лишним ознакомиться с этой информацией, не так ли? Вы скажете — неэтично? Но ведь убийства-то остаются! Так что у меня есть все основания видеть в нем преступника.
— Убийства доказаны?
— Прошло еще слишком мало времени. Но он задержан на месте преступления.
— А кстати, как его имя?
— Рассчитываете встретить знакомца? Сейчас… тут у меня записано. Ага, вот. Ми-леф, или Милф, хотя, возможно, произносится как-то иначе…
— Милф?
— И в самом деле он вам знаком?
— Очень может быть. Когда-то мы работали вместе в Интерполе… Впрочем, мы же разговаривали о нем совсем недавно. Я говорил вам, что хотел бы найти его, а вы уже тогда подозревали его в причастности к преступлению века. Неужели вы забыли?
— Память начинает порой подводить… Но то, что вы сказали, меня очень радует.
— Что вы имеете в виду?
— Какие у вас с ним отношения?
— Самые нормальные. Он опытный работник…
— В таком случае я намерен просить вас об услуге.
— Слушаю.
— Не хотите ли поговорить с ним?
— В каком качестве?
— Вы давний его сослуживец, оказавшийся здесь по чистой случайности; узнали о его неприятностях и готовы по старой памяти предложить свою помощь — в рамках закона, разумеется…
— Вы полагаете, что он будет со мной более откровенен?
— Я бы сказал, что рассчитываю на это. Он, кстати, был у нас за несколько часов до его задержания — хотел подбросить нам какой-то материал, тоже связанный якобы с убийствами. Но, как только я услышал, что место действия Раинда, где одним убийством больше или меньше — роли не играет, я сразу же…
— Вы сказали, Милф прибыл сюда из Раинды?
— По его словам, прямиком оттуда. На машине с египетским номером.
— Что ж, генерал, я готов увидеться с ним.
— Заранее благодарю. Если услышите что-то интересующее нас…
— Будьте уверены, сэр.
— Да, и еще… Попросите Милфа впустить нас в его машину. Нелепое положение: мы не можем даже обыскать ее…
— Вам не удается вскрыть машину?
— Вы не поверите, но дело обстоит именно так. Разве что взорвать ее; иных способов, как мы убедались, просто нет.
Разве что взорвать ее; иных способов, как мы убедались, просто нет. Но взрывать, как вы понимаете, мы не станем…
— Прекрасно. Я готов идти к нему.
— Сейчас я распоряжусь, и вас проводят.
* * *
— Давайте членораздельно и по порядку, — велел Мерцалов.
— Личность его мы установили окончательно. Он действительно Петр Стефанович Загорский, пенсионер, проживающий в Москве. Одинок. В прошлом — артист театра марионеток, так называемый кукловод.
— Это что же, который Петрушку показывает?
— Ну, не 1ак примитивно, Сергей Симонович, но в общем да — находится за ширмой и дергает, кажется, за веревочки или в этом роде. Пенсию получает среднюю. Никаких почетных званий не имеет. Образ жизни — уединенный, по словам соседей, ведет себя тихо, гостей не принимает, пьяным не замечали… Иногда его не видят целыми неделями.
— То есть образ жизни соответствует уровню доходов?
— В этом варианте — да.
— Не говорите загадками, майор.
— В то же время, судя по документам, но которым он получил место в гостинице «Империум», Загорский гражданин Калерии и прибыл оттуда вчера, прямо с вокзала направившись в гостиницу. Цель приезда — коммерческие дела.
— Липа?
— Возможно, и нет.