— Готовьте группу. Я нашел корабль — раз уж вы сами не в состоянии сообразить самых простых вещей… Погрузка? Ну, скажем… обождите немного…
Он повернулся к заложникам.
— Сколько вам потребуется времени, чтобы подготовить корабль к старту?
Меркурий, поразмыслив, ответил:
— От одного часа до шести.
— То есть как это — «от одного до шести»? Почему такая разница?
— Насколько я понимаю, полет ведь предстоит над поверхностью планеты?
— Ну конечно.
— Значит, нужна переналадка всего комплекса приборов.
— Ну и что?
— А то, что наш товарищ — ваш будущий Президент — сможет сделать это за час: он как раз специалист по юстировке приборов. А все мы, остальные, можем провозиться и шесть.
— То есть вы хотите, чтобы он летел с вами?
— Это уж как вам будет угодно. Я просто объяснил…
— Довольно. Я понял. Но вы зря старались: он полетел бы в любом случае. Без этих кадров мы просто не смогли бы обойтись в дальнейшем: кандидат в президенты лично руководит подавлением восстания! Это будет первое его предъявление населению — и весьма выигрышное, уверяю вас.
— А, собственно, по какому поводу восстание? — поинтересовался Изнов.
— Мы еще окончательно не решили. Да это и неважно: лозунги и прочее мы снимем и вклеим потом, главное — эффектные кадры: атаки, схватки, кровь, тела… И будущий Президент, наблюдающий за ходом сражения и отдающий распоряжения, которые немедленно выполняются… Мы рассчитываем, что восстание продлится семь дней — значит, семь серий, вполне приемлемый размер. Вот когда мы организуем войну с другой планетой — с Монитой, есть в нашей же системе такой мир, — то это мы растянем на целый год… — Он снова повернулся к аппарату связи. — Вы, там! Посадка группы — через… через полтора часа. Чтобы все было в полной готовности!
Федоров негромко проговорил:
— Вот что значит — однополая раса… Они просто не могут лепить сериалы на любовные темы и все прочее, связанное с этим, — вот и приходится устраивать войны, чтобы было, что показать народу.
— Словно бы и у нас таких не было! — не согласился посол.
— Собирайтесь! — тут же скомандовал им Отец Эфира. — Пора готовить корабль. Впрочем, должен предупредить вас: за спиной каждого из вас будет безотлучно находиться наш человек, кроме того, за вами будет вестись постоянное наблюдение с поверхности Тивизы. И едва только вы отклонитесь от назначенного маршрута хоть на два пальца… Так что если кто-то из вас лелеет надежду сбежать — оставьте ее сразу же: ничего не получится.
— Да мы и не собираемся, — заверил его Федоров. — Наоборот, мы стали думать: а не остаться ли нам всем на вашей планете — если, конечно, нам предложат приемлемые условия.
— Наоборот, мы стали думать: а не остаться ли нам всем на вашей планете — если, конечно, нам предложат приемлемые условия.
— Об этом поговорим, когда вы выполните и это задание, — милостиво улыбнулся Отец Эфира. — Итак — в путь!
— Мы готовы. Только… — Федоров запнулся.
— Ну, что еще?
— До того, как мы попадем на корабль, мне нужно хотя бы на минуту заглянуть в то место, где мы были задержаны.
— Это еще зачем?
— Как вы понимаете, в то время у нас не было полной уверенности в нашей дальнейшей судьбе. И вот я спрятал там кое-что, без чего мы лететь никак не сможем.
— Какая глупость! Что же вы спрятали, зачем и где? Скажите — и я пошлю нашего человека… Вернее, вашего: я пошлю Аласа. Он ведь тоже полетит с вами.
— Он не найдет. Уж не так плохо я прячу, чтобы… Короче говоря, только я могу найти спрятанное. Это — тестер для настройки посадочного высотомера, и поскольку нам предстоит лететь на минимальной высоте, а скорость по необходимости будет достаточно большой, то…
— Гм. Я понимаю, мне кажется. Хорошо. Заедете туда. Вместе с теми, кто будет сопровождать вас, — и, кстати, с Аласом. Я уже вызвал его с корабля, он сейчас прибудет. Он знает все ваши уловки куда лучше нас.
— Это как вам будет угодно.
— Можете идти. Вас проводят к машине. Желаю удачи. А я тем временем обдумаю вашу просьбу.
Снова они оказались за диванным квадратом; откуда-то появившиеся крепенькие тивизиане, неплохо вооруженные, сразу взяли их в кольцо. В Центре по-прежнему царила все та же суета, порхали платформы, и где-то, судя по все еще звучавшей музыке, продолжался нескончаемый карнавал.
Федоров тихо сказал Меркурию по-русски:
— Когда подъедем к развалинам, завяжи драку. Лучше всего — дай как следует Аласу, чтобы он грохнулся; я предупрежу наших, чтобы они тоже ввязались. Солдатики кинутся вас разнимать.
— Это нужно?
— Мне надо оказаться в той комнате одному. Монитак объяснил, где его там найти.
— Тебе так хочется с ним попрощаться?
— Он должен оказать нам одну услугу. Если получится — мы, стартовав, на эту планету больше не вернемся.
— Ну, в таком случае — рискну. Хотя Алас, как ты знаешь, не из слабеньких.
— Но ты-то синерианский рыцарь!
— Да. Разумеется. Я постараюсь.
Они были уже внизу и направлялись к ожидавшим их машинам.
Когда драка перед развалинами разгорелась не на шутку, Федоров, вымазанный, как и все остальные, в липкой грязи, ухитрился незамеченным проскользнуть в полуразвалившийся дом. В комнате было темно, огонь давно погас, пепел остыл. Федоров негромко позвал: