— Все интереснее и интереснее, — пробурчал Златко.
— И вот еще — жертвы не сопротивлялись.
— Один удар по горлу… — Грым вытащил все пять кружек из шкафа. — Это быстро. Могли не успеть хоть как-то среагировать.
— Дэй, а удар по горлу спереди был нанесен? — Синекрылый повернул голову к гаргулье, вверх ногами висевшей под потолком — уже в истинном обличье. Та помолчала, почесала крылом затылок.
— Думаю, да. Иначе она упала бы лицом в грязь и ее пришлось бы переворачивать. А одежда, кроме крови, ни в чем не была испачкана, а остров Каменных Грифонов совсем не блещет чистотой.
— Дознаватель говорит, что их люди установили, будто удары в обоих случаях были нанесены спереди, — явно процитировал Калли.
— Вот выскакивает перед тобой нечто, — задумчиво начал Грым. — Ив, твои действия?
— Э-э, отскакиваю назад.
Тролль резко развернулся и выбросил руку в сторону знахарки, в последний момент остановив ее в пальце от ее шеи. Травница отшатнулась, но будь в руке Грыма нож, он располосовал бы ей горло как пить дать.
— Да-а… похоже на правду, — согласился Златко. — Не думаю, что у девчонок реакция хоть в чем-то лучше, чем у Ивы.
Травница еще в шоке принялась тереть шею:
— Боги, напугал до смерти!
— Значит, существо с быстрой реакцией, — не обратил внимания на ее причитания Синекрылый.
— Или девки просто шли задумавшись, а он в тени стоял, — предположила Дэй.
— Ив, ты часто ходишь ночью задумавшись, да еще мимо теней, где может кто-то прятаться.
Знахарка только передернула плечами.
— А что они вообще ночью на улице делали? — переключилась на другую тему гаргулья.
Все посмотрели на Калли.
— Никто не знает, — отрапортовал он. — Родственники говорят, что не должны были.
— Хм, тайный воздыхатель? — предложил Златко самую напрашивающуюся версию.
— А точно не просто загуляли? Или с родителями поссорились, а те теперь молчат? Или что-то запрещенное покупали? — Грым шумно отпил свежезаваренного чая. — Ива, ты талант, — похвалил он тут же. Всегда полезно подольститься к тому, кто чаще всего еду готовит.
— Владигор запретил мне выходить ночью одной в город, — невесть к чему вспомнила травница.
— О! Золотые слова! — поддержал Златко. Калли и Грым согласно кивнули головами. Дэй только хмыкнула: ей никто ничего не мог запретить.
Ночь… Щапа только что уснул, утомленный боями со знахаркой, которая на этот раз впихнула в бедное животное все, что посчитала нужным для его выздоровления. Идей у будущей волшебницы было всегда много.
Ива умиленно погладила звереныша между ушками. Тот только засопел громче. «Забыла спросить у Златко про шушей»…
Было совсем уже поздно. Пока они с друзьями обсудили все новости, доделали домашние задания, пока с Владигором переговорила, Щапа опять же…
Однако спать Иве не хотелось. Она взобралась на подоконник и привычно свесила одну ногу на улицу, а вторую согнула в колене.
«Какая ночь… Бледная луна — круглая, с отчетливо видными пятнами — царит в темном, чуть тусклом небе. Рвутся на ветру куда-то вдаль деревья. Листья уже стали опадать. Куда они так мчатся? Что ждет их там? Скоро уже Осенние праздники, — улыбнулась знахарка. — И Карнавал Кленовых Листьев — главный осенний день… Нет, вечер… и ночь. Надо костюмом озаботиться, — с удовольствием подумала девушка. — О! Даже идея есть. Надо бы Владигора припрячь…».
Все вокруг такое темное. Это неправда, что черный — это единый цвет, нет, он — бесконечная гамма оттенков. И, глядя во тьму осенней ночью, учишься их различать. Ива прикрыла усталые глаза. Где-то в соседних домиках играла музыка. Кто-то явно еще веселится. Знахарка попыталась прислушаться, что это за мелодия. Но та постоянно ускользала. А может, и просто не давалась пальцам полупьяного барда. А вот ветер пел мастерски. Травница слушала и слушала его. И казалось, он хочет о чем-то ей рассказать. Ей представились скалы, и море, и прибой, и полет, и темные ночные улицы, и звуки одиноких шагов… Шелест материи и тихий вскрик на грани сознания. А ветер все пел и пел. Его голос менялся, повышаясь и вновь опускаясь, взмывал в поднебесье и вдруг снова начинал играть кленовыми листьями у земли. Он кружил в танце и выплетал колыбельную. Звал и манил. И хотелось все бросить и шагнуть ему навстречу. Отдать свою душу и навсегда превратиться в один из ароматов, что ветер разносит по миру. Вот сейчас пахло осенью. Этот запах невозможно описать, но его ни с чем не спутаешь. Просто однажды приходит тоска, и мы понимаем, что в гости пожаловала красавица осень. Все вокруг вспыхивает красками — от золота до багрянца — потом начинаются дожди. И наступает холод.
Вот уже сейчас… холодно…
Ива проснулась от хлопанья крыльев. «Дэй вернулась с ночной прогулки», — поняла девушка. Хм, раньше она не была такой чувствительной, никакие крылья не могли ее разбудить.
Но… раньше она и не засыпала прямо на подоконнике. Знахарка резко — с перепугу — соскочила в комнату и тут же чуть не упала: все тело затекло и плохо двигалось. Как только во сне не сверзилась со второго этажа? Тут бы уж никакая магия не помогла.
Травница облегченно провела ладонью по лбу. Постепенно кровоток восстановился, и Ива успокоилась. Проверила нос Щапы. Звереныш спал сном младенца.