— Ну… почти. Лет через пятнадцать какой-то гоблин дернул эту неугомонную парочку в религию податься, ну вроде как в монашки, как это у имперцев принято.
— Неужто в веру имперскую перекинулись? — с нарочным ужасом спросила Ива.
— Да не, что вы, что вы! — замахал хозяин толстенькими ручками. Вот уж кого-кого, а имперцев в Стонхэрме на дух не переносили. — Боги с вами! Нет, в какую-то другую веру, точно не скажу, не интересовался. Знаю только, что как ушли они в свой храм, так никто их более и не видел…
После того как трактирщик оставил гостей, забрав свою кружку, за столом воцарилась настороженная тишина. Все ждали, кто первый выскажет так и напрашивающуюся мысль.
— А не кажется ли вам… — первым не выдержал тролль.
— Еще как, — кивнула гаргулья. — Более того, я недавно тоже наткнулась на очень интересную историю…
— Ты тоже?! — одновременно воскликнули Грым и Ива.
— Ну-ка, ну-ка, рассказывайте давайте. — Златко даже подался вперед. — Дэй, давай ты первая.
Гаргулья немного поерзала, одернула зачем-то тунику, наконец собралась с мыслями и начала:
— Ну, в общем, так. Пришло мне недавно письмо от… ну, короче, от наших гаргулий. Просили меня в нем купить вещичку одну, ну я и поперлась в лавку… магическую. Знаете, «Манс и Бранкс» на улице Старого Ворона?
Друзья вразнобой закивали, а Грым хитро-прехитро прищурился. Премилая такая лавочка, много всего интересного можно там найти. Причем такого, о чем властям не сообщают. Златко не сомневался, что городская стража прекрасно об оном знает, но не прикрывает потому, что и сами они там частенько затовариваются.
— Ну и разговорилась я с хозяином… Мансом, кажется… но не поручусь. — Дэй поболтала очень приличное вино в кружке. — Он заметил мой амулет, ну тот, что я получила от Каллиного «Колодца желаний», и поинтересовался, где я его приобрела. Я сказала, что это подарок, и в свою очередь спросила, зачем ему. И он рассказал, что у него есть несколько вещей, очень похожих по магическому следу. Оказалось, их делала когда-то давно одна магичка. Очень они пользуются популярностью у знающих людей. Ну и посетовал, что, мол, как жалко, что ей мозги задурили в свое время и подалась она в какую-то секту.
— Ага, у меня очень похожая история. — Грыма аж распирало от желания поскорее поделиться своею новостью. Внимание друзей переключилось на него. — Что-то недавно накрыла меня ностальгия по старым добрым временам, так меня эта вечная зубрежка достала. Ну и пошел я к порту прошвырнуться по кабакам, мож, девочку какую снять. Ну выпил, ясен пень, и задрался с одним хреном. А тот, сволочуга, драться не захотел, только буркнул: мол, в жрецы бы меня, знал бы тогда. Я аж обалдел. «Что?!!» — рычу. А он так пьян, что опять ничего не понял, давай мне объяснять, что, мол, была тут раньше девка одна языкастая, ему кто-то там из предков рассказывал. Вредная до жути, язык будто кинжал эльфий. Молола им направо-налево, а потом в жрицы ушла. Я тут же в стойку охотничью встал. Говорю: «В какие, гоблин, еще жрицы?!» Он, пьянь кабацкая, махнул рукой куда-то и бает, что, дескать, был тут недалеко храм какой-то. Да только недолго он простоял. Раз сунулись туда паломники какие-то дурноватые, да никого не нашли.
Да только недолго он простоял. Раз сунулись туда паломники какие-то дурноватые, да никого не нашли. Сгинули все девки как не было. Вот мне, мол, туда же дорога, коли такой языкастый. Ну не сволота? Да еще и на пол свалился на этом. Даже морду ему, гаду такому, не набьешь за такие слова.
Все посочувствовали троллю. Ива даже по лапе его похлопала в знак ободрения.
— Так что же это получается, девчонка эта… Яд? — предположил Калли.
— Ага, похоже, — глухо — из-за кружки, поднесенной к бездонной глотке, — пробулькал Грым.
Напоследок Ива рассказала историю про башню, слышанную от вампира.
— Ну и что получается? — вслух задумался Златко.
— Полночи не хватает, — произнесла гаргулья.
— Найдется, куда она денется, — махнул Синекрылый рукой.
— Да, коль уж такие дела пошли… — согласилась знахарка.
— Меня больше другое волнует. — Бэррин строго посмотрел на друзей. — Сначала мы оказались в этом храме, хотя совсем не должны были. Потом Грым с Ивой наткнулись на эту комнату подвальную. А теперь нам с достойным уважения постоянством попадаются истории про этих девятерых жриц. Ну и что это значит?
— Гоблинец? — предположил тролль.
Ива фыркнула и выдала свою версию:
— Судьба?
— Что нам теперь не отвертеться и придется разгадывать эту загадку? — включилась гаргулья.
— Какую еще? — внимательно, будто учитель, подталкивающий ученика к истине наводящими вопросами, посмотрел на нее Синекрылый.
— Ну… — Дэй на миг задумалась. — Что с ними — с девками этими — случилось?
— Или что за обряд это такой? — продолжила догадки Ива.
Все посмотрели на Калли как на единственного, кто еще не высказался. Тот обвел зал своими дивными очами и произнес:
— Сдается мне, что их история не закончена. Жили себе девушки, каждая что-то да из себя представляла. И вдруг такое странное решение — уйти в жрицы. Вроде ни одна из них не была к этому расположена. Хотя кто ж теперь знает? Но что-то же их заставило бросить привычную, в целом весьма неплохую жизнь и податься в какой-то малоизвестный орден. Вопрос — что? И ведь не продержался он долго. И заметьте, нигде нет более упоминания о том, что этот культ с ними сделал. Чем они там занимались? Как долго?