— Как?! — рявкнула Дэй. — Вырваться я не могу. По-моему, эти оковы вообще невозможно физической силой сломать. А магия не работает!
— Должен быть какой-то способ. Всегда есть, — упрямо отозвался Златко. — Можете разобрать, что это за заклинание?
— Вызов, — пробормотала Ива.
— Я чувствую составляющую Разума, — тут же продолжил Синекрылый.
— Смерть, — не осталась в стороне гаргулья.
— Откуда знаешь? — удивился Бэррин. — У тебя же нет способностей к черной стихии.
— Догадалась, — скривила мордочку Дэй. — Если ему нужны наши силы, как он сказал Иве.
— И что?
— Златко, не тупи. — Травнице вежливость отказывала. — Магические силы — это часть души. Если и можно их забрать, то только вместе с аурой, жизнью и душой. Это неразделимо.
— Жертвоприношение нужно только Смерти, — поддержала гаргулья.
— Понятно, — кивнул Синекрылый. — Мы можем разделить заклинание на составляющие?
Девушки покорно прислушались к себе. Себе этот вопрос юноша уже задал.
— Уровень слишком высокий, — покачала головой Ива. — Как бы не наивысший.
— Я вообще концов в нем не найду. — Дэй прищелкнула зубами. — Был бы Калли, может, и получилось что. Все-таки Жизнь против Смерти.
— Не каркай, Дэй! — возопили Ива и Златко, уже зная, что сейчас произойдет.
Какое-то время Калли честно изображал моральную поддержку троллю, но после восемнадцатой партии ему это надоело. Грыму все так же везло с козырями, а выкручиваться его новый партнер умел не хуже эльфа. Поэтому Калли похлопал друга по спине (тот что-то невразумительно буркнул) и отошел к стойке. Там толклось много народу, в том числе и очаровательная полуэльфиечка, к которой светлый и навострил стопы. Но, как известно, пересечь зал, в котором много людей, — это задача непростая, требующая ловкости, изобретательности и пуще того — времени. Так что когда она была выполнена и эльф оказался рядом со стойкой, вожделенной цели он там не обнаружил. Девушка исчезла куда-то. Зато нарисовалась паскудная морда какого-то темного эльфа. Щеголеватый, броско разряженный хлыщ, как это водится у представителей клана темных, непонятной профессии. «И что Ива в них находит?»
Он стоял, прислонившись к стойке спиной, пил что-то из большой кружки и нагло разглядывал Калли с ног до головы. Светлый ответил ему тем же, скривил губы и отвернулся, направившись к хозяину сего почтенного заведения. Тот был уже изрядно навеселе, но Калли узнал, налил вина вне очереди и начал расспрашивать, где его очаровательные спутники.
Минуты через три этого потока полупьяной речи Калли заметил, что у них появился слушатель. Не скрываясь, темный внимал нетрезвому бреду трактирщика, прихлебывая из кружки, и, встретив яростный взгляд Калли, очень знакомо скривил губы и нарочно ядовитым тоном спросил:
— Неужели светлые настолько опустились, чтобы якшаться с людьми и даже троллями?
— Почему это — опустились? — прикинувшись дурнем, ответствовал эльф, справедливо полагая, что его пытаются спровоцировать.
— Ну как же, вы же у нас самая совершенная раса в известном мире. Что люди и тролли вам — пыль под ногами!
Калли нарочно неторопливо отпил из кружки.
— Вечно вы, темные, все переврете, воду замутите, а потом еще и обижаетесь, что вас терпеть не могут.
— Нас-то как раз все любят, а вот вы с вашей спесью давно всем поперек горла встали.
— Ну и валил бы отсюда, коли я тебе так жить мешаю, — огрызнулся светлый.
— Что, страшно стало — испугался, что я тебе предложу на деле проверить, чего каждый из нас стоит?!
Калли рассмеялся. Хотя больше всего хотелось по примеру Грыма без предупреждения съездить по морде этому наглому типу.
— Не смеши меня, темный. Вы, кроме как болтать, ничего больше не умеете. А коли считаешь, что хоть в чем-то меня превосходишь, то я к твоим услугам, как говорят люди. Мечи, магия или по-простому — на кулаках?
Темный наконец отклеился от стойки и подошел почти вплотную к светлому:
— А на луках слабо?
На это Калли только захохотал: его, дивного эльфа из Светлого Леса Лайомеехел, вызывают на соревнование по стрельбе из лука!
— Ты что, смеешься? У тебя же нет ни единого шанса! — Калли вспомнил, что он все-таки благородный эльф.
— На что стреляем?
— Извинишься за каждое слово. — Светлый сощурил синие очи.
— Хорошо. А если ты проиграешь, то выполнишь мое любое желание.
Благоразумие Калли тут же переполошилось, высказавшись о том, что нельзя заключать пари, не зная, чем рискуешь, но было достаточно одного взгляда на нахальную рожу противника, чтобы слова протеста застряли в глотке. Поразмыслив, Калли решил, что или его просто хотят взять на понт, заставляя отступиться еще до начала, или соперник излишне самонадеян, как и большинство темных проныр.
— Что, открыто подкатить со своими извращенскими пристрастиями храбрости не хватает? Предложил бы, что ли, вина выпить, о прекрасном поговорить, глядишь, и вышло бы что, а то так только позориться придется, — издевательски пропел он. Зал вокруг взорвался хохотом. Темный окаменел лицом.
— И не мечтай. Так ты согласен или очко играет?
— Согласен.
Толпа вместе с эльфами вывалилась на улицу. Противник шепнул что-то хозяину корчмы, и две мишени, которых в трактире было немерено — «Фортуна стрелка» как-никак, — отволокли в самый конец улицы, на редкость прямой и длинной. Человек даже с трудом видел их.