— За исчезновение казенного вентилятора с нас последние гривны стрясут, — посмеиваясь в усы, сказал мой муж, наблюдая за тем, как я пытаюсь спастись от утомительной и навязчивой жары.
— Пусть включат в счет, — отмахнулась веером я. — Не могли подыскать знаменитому писателю номер в более приличной гостинице! С кондиционером!
— Мне предлагали номер в готеле «Червоний», я отказался, — невозмутимо заявил Авдей.
— Это гостиница «Красная», что ли? Где обнаженная дамочка стоит на балконе с протянутой рукой и приветствует всех мимопроходящих?!
— Да.
Я подумал, что ты сочтешь это дурным тоном…
— Дурной тон — забыть о том, что собственная жена не переносит жару! Даже в этом прекрасном городе!
Физиономия мужа источала какое?то дерибасовское ехидство.
— Я подумал о том, что раз моя жена — могущественная ведьма, то уж об оптимальном климате она легко позаботится.
Я расхохоталась и сменила гнев на милость.
— Предлагаешь мне согнать над Одессой?мамой тучи и устроить субтропический ливень?
— Хотя бы…
— Нет уж, уволь. Тут такая роза ветров сложная, из?за атмосферного дисбаланса можно устроить не дождь, а девятибалльный шторм. А наше чадо из моря не вылазит. Скоро буду звать его не Ярославом, а Ихтиандром.
— Ихтиандр Авдеевич. Звучит, — оценил муж, скрываясь в ванной. Вскоре оттуда донесся такой плеск и шум, будто дюжина морских котиков решила заняться синхронным плаванием.
Покуда мой благоверный наслаждается водными процедурами, введу вас в курс дела. Итак, я, Вика Белинская, природная ведьма, мой супруг, Авдей Белинский, модный писатель (и, несмотря на пробивающуюся лысину, все еще эффектный мужчина) и наш десятилетний наследник, нареченный Ярославом, в просторечии же именуемый то Яськой, то Славкой, вот уже неделю как отдыхаем в известном на весь мир своим гостеприимством белокаменном городе у самого Черного моря. Хотя «отдыхаем» — не совсем верно. Во?первых, украинские собратья по перу пригласили мужа на вручение очередной литературной премии. Во?вторых, в Одессе состоялась первая интерактивная конференция любителей иронической фантастики под девизом «Сколько можно о ведьмах?», и Авдей просто обязан был принять в ней непосредственное участие. А самое главное и замечательное то, что Черноморское пароходство пригласило мужа на торжество по случаю спуска на воду нового теплохода «Авдей Белинский». Когда твоим именем прижизненно называют теплоход, это, конечно, возвышает. Авдей с тех пор, как получил об этом известие, ходит гордым именинником. Периодически натыкаясь на острые копья моей иронии. Но это я от легонькой зависти. Вот моим именем хоть бы сухогруз какой?нибудь назвали! Танкер. Или, на худой конец, шаланду, полную кефали. Чем я хуже своего мужа?!
На самом деле мирская слава меня мало волнует. Авдею приятны внимание и почет, так ведь они и заслужены: за те шестнадцать лет, что мы живем вместе, он написал массу великолепных романов, которые не исчезают из списка российских бестселлеров, создал собственное литературное агентство, учредил журнал для любителей фэнтези и завел массу сайтов в Интернете. Конечно, он не догадывается, что стимулятором его бурной общественной и творческой деятельности отчасти является изготовляемая мною наговорная настойка, которую я добавляю супругу в утренний кофе и вечерний чай. И он не знает о том, что заговоры, регулярно произносимые мною же над спящим супругом в каждое полнолуние, оберегают его от гриппа, гепатита, диареи, перхоти, депрессии, запоев, любовниц и враждебно настроенных критиков. Стараюсь, как могу, на то я и жена. И ведьма.
— Вика! — зовет меня из ванной муж. — Ты что там затихла? Иди?ка лучше ко мне. Я тебе спинку потру, пока Славка не вернулся…
(Дополнительным эффектом моих заговоров является неослабевающее желание супруга любоваться прекрасным телом жены. Ну, и не только любоваться.)
Где?то через часок мы покинули?таки ванную. Но не потому, что на большее нас не хватило, а потому что воду отключили.
— Это издевательство! — заявила я, вытряхивая из ушей остатки мыльной пены.
— Это одесский юмор. Не расстраивайся. Вечерком пойдем на Лузановку, поплещемся.
— Ладно. Кстати, который час? Святая Вальпурга! Я же Славке русским литературным языком сказала: быть в номере не позже половины третьего! Наверняка его на бульвар занесло!
— Ну и что? Пусть поскачет, порезвится, пересчитает попкой все ступеньки на Потемкинской лестнице.
Успокойся. Дай парню вольным одесским воздухом подышать.
— Я?то успокоюсь. А если он влезет на какой?нибудь бесценный исторический памятник? Или рванет в порт — проситься «кораблик поглядеть»?
— У пацана морская душа. Он у нас будет романтиком.
— Из него вырастет пират.
— Нормально. Будет обеспечивать нашу с тобой спокойную старость. Потому что от дочерей мы этого вряд ли дождемся.
Тут мы оба погрустнели и завздыхали. Наши милые дочки, кровиночки, смирные и ласковые близняшки за последний год превратились просто в моральных монстров. Не будь я ведьмой, подумала бы, что кто?то наслал на них порчу. Но порча тут ни при чем. Виноват переходный возраст. Я в пятнадцать лет тоже мнила себя носительницей мировой истины и считала непрошибаемыми тупицами всех тех, кто осмеливался критиковать мои ажурные колготки с люрексом и клипсы из маленьких подшипников…