Чтоб не забыть о счастье том…
Маша хотела было спросить, кто та, которая в Ром?кином стихотворении увлекалась разведением герани, но вампир уже, видимо, сам застеснялся своего поэтического всплеска и потому весьма будничным голосом предложил:
— Пойдем кофе пить.
Маша подчинилась и пошла пить кофе и листать роскошные глянцевые каталоги мировых мебельных фирм. И больше не разговаривала с вампиром о портрете девушки в королевском платье, изображавшем на самом деле графиню Варвару Кадушкину, в девичестве Собаньскую, почившую во цвете лет и бывшую матерью художника Романа.
… Когда они, как обычно, прощались возле Машкиной квартиры, дверь неожиданно открылась и на пороге появилась источающая ехидство Дарья Премудрая.
— Добрый вечер, — ядовито улыбаясь, поприветствовала она парочку. — Нагулялись?
— А тебе какое дело? — моментально вспыхнула Маша, а вампир смущенно потупился.
— Мне?то — ничего… И что, — Дарья оценивающим взором окинула Романа с головы до пят, — это и есть тот самый вампир?
— Тот самый, — покаянно подал голос Кадушкин?младший. — Позвольте представиться: Роман.
— Я в курсе. Как меня зовут, вы наверняка знаете.
— Дарья, простите, вижу, вы не в настроении. Я уже ухожу. Маша, я позвоню завтра.
— Нет, отчего же! — чуть ли не хором воскликнули обе сестрицы. — Заходите к нам! Будем ужинать… Роман поломался для вида, но вошел. В коридоре он немного задержался.
— Ваша мама молодец, — сказал он сестрам. — Поставила такое защитное поле мощное. К вам сюда не проберется ни одно враждебно настроенное существо.
— Не понимаю, — надменно сказала Дарья.
— Дашка не верит в магию, отрицает существование ведьм, вампиров и всех прочих. Ты, Рома, с ее точки зрения, не существуешь.
— Машка, прекрати свою неуместную иронию. Не вижу ничего смешного в том, что у человека есть свои убеждения! — отрезала Дарья. — Чем питается твой вампир? Крови у нас в холодильнике нет.
— У него аллергия на кровь. Можешь не волноваться. Компания расположилась в гостиной, где на полках дремали старые модели парусных кораблей.
— Здесь очень уютно, — похвалил обстановку вампир?дизайнер.
— Да? А я считаю это мещанской экзотикой, — срезала вампира Дарья. Она вообще держалась напряженно, видимо, не могла определить, как ей относиться к вампиру, то ли признать его существование, то ли продолжать изображать из себя диссидента в лагере конформистов.
— Дашка, не порть настроение. Скажи, что тебе просто завидно: я гуляла, а ты, как мышь, все сидишь со своими книжками…
— Ничего подобного! Было бы чему завидовать! Пустое времяпровождение.
— А вот и не пустое! Между прочим, Рома работает дизайнером интерьера. Вот. А еще он настоящий художник…
Дарья скептически поджала губы. Видимо, ей хотелось услышать, что этот гнусный вампир работает в морге или в ритуальной конторе. Другие профессии не подходили к его имиджу.
Однако хитрый вампир знал, как польстить неприступной Дарье.
— А кого вы сейчас читаете, Даша? — спросил он.
— Камю.
— «Бунтующий человек»? Помню, читал. В переводе его сложно воспринимать, поэтому я предпочел подлинник.
Однако хитрый вампир знал, как польстить неприступной Дарье.
— А кого вы сейчас читаете, Даша? — спросил он.
— Камю.
— «Бунтующий человек»? Помню, читал. В переводе его сложно воспринимать, поэтому я предпочел подлинник. Я слышал, вы увлекаетесь философией… Скажите, Даша, а как вы относитесь к философии последователей августинизма? Вам интересна антропологическая концепция Эриугены?
Дарья приуныла. Августинизм и Эриугена были ей не по зубам.
И тут вампир сразил юную интеллектуалку окончательно.
— Homo sum et nihil humanum a me alienum puto, — с правильным римским «h» произнес он. — Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Впрочем, в моем случае следует говорить: «Я вампир, и ничто человеческое мне не чуждо». Я очень рад знакомству с вами, Даша. Хотите, я принесу вам весьма интересную книгу. «О существах несуществующих». Она написана неизвестным автором где?то в конце пятнадцатого века. Там много написано о таких, как… я.
— Принесите…
Марья, ревниво следившая за этим диалогом, вдруг поднялась с дивана:
— Не буду вам мешать! — и ушла на кухню. Роман вскочил за ней следом:
— Маша!
На кухне Марья принялась яростно драить пастой и без того блестящую мойку.
— Маш, ну ты чего? — жалобно спросил вампир у рассерженной девицы.
— Ничего! — фальшиво отвечала та. — Просто не хочу мешать такой… ученой беседе.
Вампир помолчал, а потом вдруг обнял Машу и прижался щекой к ее затылку.
— Какая ты еще девочка, Маша, — грустно прошептал он. — Милая маленькая девочка.
Марья замерла, не зная, как отнестись к такому афронту.
— Я пойду, — сказал вампир и поцеловал Машу в затылок. — Встретимся завтра…
Он с неуловимой скоростью переместился к кухонному окну, распахнул его, вскочил на подоконник…
Машка, прижав к груди перемазанные чистящей пастой руки, смотрела вслед темной тени, мелькнувшей за окном.
— Ты чего? — спросила ее вошедшая в кухню сестра. — А где твой вампир?
— Улетел…
Даша пощелкала перед носом сестры пальцами. Никакой реакции.
— Загипнотизировал, — сказала она.
— Дашка! — восторженным шепотом обратилась Марья к сестре. — Знаешь, что? Я, кажется, влюбилась.