Это устройство совсем не походило на панель, которой он таранил стену. Огромный шкаф от потолка до пола и соответствующей ширины; вверху — голографический экран, внизу — большая ниша, в которой мог бы разместиться человек, и никаких отверстий с огоньками. Синтезатор был предназначен для производства бытовых предметов и, разумеется, пищи; управляли им через Память, голосом, и весь процесс программирования сводился к набору определенных команд. Выслушав объяснения Сура, Язон решил, что справиться с этой штуковиной нетрудно: изображение нужной вещи возникало на экране и поддавалось изменению путем корректировки материала, цвета и очертаний. Одним из основных приемов программирования был способ аналогий: сделать нечто, похожее на известный предмет, но меньшей или большей величины, а затем изменять его, добиваясь необходимого эффекта.
При помощи этой методы, под любопытным взглядом Непоседы Язон изготовил тарелку, ложку и бокал. Все из прозрачного пластика, а что касается процесса, то он не вызвал никаких проблем: тарелка — полый диск, разрезанный в плоскости диаметра; ложка — та же тарелка, но поменьше, с длинной ручкой; бокал — усеченный конус. Этот успех вдохновил Язона, а вид тарелки вызвал глотательный рефлекс и усиленное слюнотечение. Наполнить бы ее, а заодно и бокал… Вот только чем?
— Память! — он поднял голову к потолку. — Как насчет бифштекса? Это мясо, подвергнутое тепловой обработке. Размер — покрупнее моей ладони и примерно такой же конфигурации. Нагревать при температуре вдвое большей, чем у моего тела, в течение двух сибов… Да, и не забудь посолить!
В потолочном куполе началась стремительная пляска огоньков. Непоседа, выдвинув зрительный стебель на всю длину, поинтересовался:
— Зачем тебе этот горелый мясо, мой прекрасный сэр? Ты делать химический опыт? Или религиозный обряд? Или…
— Или, — прервал мрина Язон. — Я его съем!
— О! — Тонкие ножки Непоседы подкосились, и он шлепнулся на пол. — Это есть/быть такой обычай у твой народ?
— Не обычай, а нормальная практика. Мы не едим таблеток, мы питаемся овощами, фруктами, перемолотым зерном, рыбой и мясом. Коровами и овцами, свиньями и гусями, утками и цыплятами.
— А мрином вы тоже питаться? — осторожно поинтересовался Непоседа. — Когда нет корова и гусь?
— Не болтай ерунды, — буркнул Язон, с надеждой всматриваясь в глубину экрана. Но ничего похожего на бифштекс там не возникло, а с потолка раздался голос:
— Необходимы уточнения.
— Какие?
— Чью плоть требуется синтезировать? Имею данные о ругах, а также…
— Нет, нет! — поспешно выкрикнул Язон. — Руги не подходят. Ты ведь слышал, что было сказано? Коровы, овцы, свиньи, гуси и так далее.
— Руги не подходят. Ты ведь слышал, что было сказано? Коровы, овцы, свиньи, гуси и так далее.
— Информации о них не имею. Синтез продукта невозможен.
— Какие данные у тебя есть? Не считая, конечно, сведений о ругах?
— Есть информация о тебе. Дать команду на изготовление синтетической плоти хадрати-человека?
— Нет! Ни в коем случае!
Терпение, сказал себе Язон, терпение и еще раз терпение. Великие результаты достигаются медленными и упорными усилиями. Особенно когда речь идет о хорошем бифштексе.
— Мой добрый друг, — пискнул Непоседа, вертясь и шмыгая у него под ногами, — я не понимать, почему ты не есть человека. Разве корова лучше? Плоть человека — точно такой метаболизм, как твой, такой же белок и адекватный генофонд. Я полагать, прекрасный усвояемость!
— Люди друг друга не едят! — рявкнул Язон. — Но если будешь мне надоедать, то я подумаю о мринах!
Непоседа отскочил и в панике спрятался под кресло.
— Память! Ты можешь сделать анализ белка у тех животных, которых взяли на моей планете? Они находятся в одном из отсеков лаборатории, рядом с камерой, где я сидел.
— Это возможно, — громыхнул компьютер. — Имеются три живых существа. Взять анализы у всех?
— Подожди моей команды, — распорядился Язон, в задумчивости потирая лоб.
Жаркое из птицы-пилы его не соблазняло; эта тварь была жилистой, как трос, свитый из стальных проволок, а к тому же попахивала помойкой.
Шипокрыл являлся более перспективным, но его железы вырабатывали яд, и Язон никак не мог припомнить, что говорил по этому поводу Бруччо: то ли яд локализован в железе, то ли находится в тканях и циркулирует в кровеносной системе. В одном он был уверен: если проглотить хоть миллиграмм проклятой отравы, до Роя точно не долетишь, а упокоишься в Великой Пустоте — разумеется, после недолгих, но очень мучительных судорог. А посему рисковать с шипокрылом, пожалуй, не стоило.
Итак, последний вариант — рогонос, он же — рогатый дьявол. Мерзкое злобное чудище с толстенной шкурой, почти непроницаемой для клинка, но, к счастью, не ядовитое и даже весьма упитанное. Язон решил остановиться на нем по двум причинам: во-первых, выбор блюд в этой летающей харчевне был слишком ограничен, а во-вторых, во имя исторической справедливости. За триста лет колонизации Пирра рогоносы сожрали не одну сотню людей; теперь он съест рогоноса — или хотя бы его биологический аналог — и как бы восстановит статус-кво.