— Шмуль, хоть убей меня, хоть пытай самой лютой пыткой — не могу ничего припомнить.
— Значица, ты не помнишь, как бухал до поздней ночи в компании своего «кровного братца» Доу и еще примерно сотни местных алкашей? Не тебе ли в голову пришла идея устроить за столом небольшое ристалище и не ты ли перепил всех присутствующих, включая своего лохматого новоявленного родственничка Доумена Охотника?
— Мы что, с ним побратались? — спросил Гвен.
— Мало того, теперь он дрыхнет в соседней спальне, — задорно сверкнув золотой фиксой, доверительно сообщил демон. — Слаб оказался до выпивки, пришлось мне вас обоих на себе тащить в «Поющую дриаду» через весь город.
— Почему на себе, Шмуль? А где же наши лошади?
— Лошадок я еще до начала вчерашних состязаний отправил с одним мальчишкой обратно в конюшню гостиницы — нечего им целый день на жаре маяться.
— Это ты правильно сделал, — согласился Гвенлин и, пряча виноватый взгляд, спросил: — Шмуль, а больше ничего эдакого не было?
— Как же не было? Еще как было, — ощерился демон. — Мне пришлось заплатить хозяину кабака, в котором вы изволили заниматься возлияниями, десяток золотых «драконов» за разрубленный на спор одним мощным ударом дубовый стол, пару дюжин сломанных в драке стульев и побитую посуду.
— Почему так много? — встрепенулся Гвен.
— А потому, что хозяин заведения на меньшее не соглашался и в случае неуплаты грозился вызвать наряд городской стражи. Тебе это надо? Хорошо, что к тому времени вы с Доу уже преспокойно дрыхли в уголке на полу, поскольку унимать пьяных дебоширов и одновременно вести переговоры с кабатчиком, уверяю тебя, занятие весьма затруднительное.
На что Гвенлин глубоко вздохнул и философски заметил:
— Все-таки хорошо то, что хорошо кончается, — и повернулся спиной к товарищу, собираясь пережить позор наедине с собой, горячо любимым.
— Ладно уж, — примирительно махнул рукой Шмультик, затем, не скрывая ехидцы в голосе, спросил: — Надеюсь, ты не забыл, что к полудню ты и твой кровный братец должны явиться к главным воротам королевского дворца?
— Точно! — громко воскликнул юноша. — А я-то все голову ломаю, что это меня так гнетет. Спасибо, Шмуль, напомнил. Кажется, Его Величество обещал выставить на обозрение свое сокровище и еще что-то говорил… ей-богу, не помню что…
— Пьянь перекатная, все мозги пропил, — проворчал демон, затем издевательски громко прокричал едва ли не в ухо Гвенлину: — Еще разок сыграешь с Доуменом в кости на удачу — кто больше выбросит, тому и достанется принцесса! — И, понизив громкость голоса до еле слышного шепота, добавил: — Однако ты не боись, паря, кости лягут как положено, поэтому считай себя легитимным зятем Фернана Первого.
— И как же ты думаешь провернуть трюк с костями? — заинтересованно прошептал Гвен. — Там наверняка будет околачиваться куча придворных колдунов.
— Воздействие будет локальным, к тому же физическим, то есть никакого отношения к волшбе, магии и прочим трансцендентным выкрутасам не имеющим. Термин «телекинез» тебе знаком?..
Не дожидаясь ответа, Шмультик достал из кармана серебряную монетку, подкинул к потолку и впился в нее взглядом. Вместо того чтобы упасть на пол и, как обычно бывает в подобных случаях, закатиться в самый дальний угол, монета зависла в воздухе. Повисев несколько мгновений, металлический кругляшок поплыл в сторону кровати, а когда оказался над головой Гвенлина, потерял невидимую опору и устремился вертикально вниз с приличным ускорением. Чувствительный удар пришелся точно по кончику носа юноши. Затем, в полном соответствии с первоначальным планом, нарушенным демоном посредством очередного фокуса, монета стукнулась ребром об пол и направилась в самый дальний угол. Проводив ее взглядом, Шмультик резонно заметил:
— Бонус самой старательной горничной. — Затем снова перевел взгляд на своего обессиленного товарища. — А с тобой, молодой человек, и твоим пьяным корешем будем разбираться самым кардинальным способом, иначе бедняжка Илейн дождется вас не раньше, чем через неделю. Я тут с утреца пораньше сделал визит одному чудесному человеку, который из свежайшего дерьма паршивой собаки, восхитительной лягушачьей икры, дохлой крысы и еще из чего-то подобного всего за пару серебряных монет изготовил чудодейственное средство под названием «Экспресс опохмелярий».
Обрадовав таким образом приятеля, демон вышел из спальни и через минуту появился на пороге с серебряным кубком в руках, на вид весьма объемистым. На предложение компаньона сделать пару глотков Гвенлин зло прошипел:
— Сдохну, но не прикоснусь к твоему пойлу.
— Это ты по поводу собачьего дерьма и прочих ингредиентов? — нарочито издевательски спросил потомок древнего инфернального рода. Затем свободной рукой он извлек из кармана румяное яблоко и, подбросив плод в руке, начал рассуждать на отвлеченные темы: — Чем, по-твоему, Гвен, было это яблоко до того, как стать румяным ароматным плодом?.. Во-во, тем самым, от чего ты только что отказался — именно дерьмом, не исключено, что даже собачьим. Поэтому не дури и быстро пей эту бурду. Насчет лягушачьей икры, дерьма и прочего можешь не переживать — по правде говоря, я и сам не знаю, из чего лекарь сотворил это чудодейственное средство, но гарантию на него дал, как на швейцарские котлы фирмы «Ролекс».