Алекс засмеялся. Сел, открыл банку с «колой».
— Как тебе здесь? — спросил я.
— Замечательно, — Алекс с удовольствием потянул эту коричневую шипучку, которую я купил исключительно для него — сам её почему-то не выношу. — Я в смысле, что никого не надо выслеживать и ловить, как в прошлый раз. Сидишь и балдеешь… Ты бы хоть бассейн во дворе завёл, пришелец.
— Специально для тебя закажу в Штатах, — я усмехнулся. — Алекс, тебе обязательно вымокнуть, чтобы чувствовать себя отдохнувшим?
— Человек на девяносто пять процентов состоит из воды.
— Ах, да, я совсем забыл. Мне по долгу службы чаще попадались люди, на девяносто девять процентов состоящие из чистого спирта… Алекс, мне до сих пор не даёт покоя одна вещь… Я всё время пытаюсь понять, почему ты так невзлюбил Ахону? Неужели только из-за того, что она сломала тебе руку?
— Ты нашёл, о ком вспомнить… — Алекс поморщился. — Слушай, Иотал, давай хоть сегодня не будем о этом, а?
— И всё-таки, почему?
— Почему, почему… Сволочь она. Садистка, да ещё психованная. Угрожала продать в радиоактивные рудники, а теперь на шею вешается. Уже не знаю, куда от неё спрятаться.
— Если бы причина была только в этом, ты бы так не нервничал.
— Я ненавижу террористов.
— Я их тоже не очень люблю, но ты испытываешь к Ахоне не столько ненависть, сколько отвращение. И я вижу, как ты заботишься о том маленьком сером существе, которое живёт у тебя дома… Ты всё ещё пытаешься отучить его от привычки надраивать квартиру до нестерпимого блеска?
— Уже разочаровался, — Алекс грустно усмехнулся. — Похоже, это в нём заложено генетически… Помнишь, Даги говорила, что Хис-Гер — потомок порабощённых хисаан? Генетики шанту постарались на славу: послушные рабы у них получились. Только совершенно потерявшие желание так жить… Знаешь, что я надумал?
— Дать Хис-Геру российское гражданство, чтобы Катиар не вздумал забрать его?
— Ну, ты телепат, — мой друг нервно рассмеялся. — И это, в общем-то, тоже. Но есть ещё один момент. На чём основано общество шанту?
— На покорении разумных, — сказал я, ещё не догадываясь, куда он клонит.
— То есть, на рабском труде. Ты сам говорил, что шанту покорили уже около полусотни миров. Вряд ли аборигены тех планет, кто бы они там ни были, принимают это как должное.
Ты сам говорил, что шанту покорили уже около полусотни миров. Вряд ли аборигены тех планет, кто бы они там ни были, принимают это как должное. Хисаан вот воевать взялись — и выжили, несмотря ни на что.
— Ты это к чему?
— К дождю, — хмыкнул Алекс. — Я не думаю, что шанту уверенно контролируют все порабощённые планеты. Полста покорённых миров — это как минимум полста подпольных освободительных движений. Отсюда вывод: у наших милых родственничков есть вполне реальная перспектива нарваться на диверсии, партизанские войны, революции и прочие мелкие неприятности.
— Шанту уже подавляли восстания на разных планетах.
— Разрозненные восстания они, ясен пень, подавят. А пусть попробуют подавить восстание ОРГАНИЗОВАННОЕ, да на пятидесяти планетах одновременно… Ты нашу историю хорошо учил? Огромная римская империя долго не могла ничего поделать с армией Спартака. А этот фракиец имел реальные шансы победить. Если бы не предательство пиратов, он преспокойно увёл бы своё войско на свободу, как и планировал.
— Грандиозные у тебя планы, — улыбнулся я. — Как их воплотить, ты подумал? И скольким существам они будут стоить жизни?
— Жертв будет гораздо больше, если шанту не остановить.
Тут я вынужден с ним согласиться. Принципы натья, конечно, совершенны, но они делают нас безоружными перед злом. Всё-таки, мой друг прав, считая, что зло нужно останавливать. А без жертв здесь, как ни жаль, не обойдёшься.
— Я подумаю над твоим предложением, — сказал я, уже прикидывая возможные варианты действий. — Если мне удастся убедить натья в твоей правоте, мы получим верный шанс раз и навсегда поставить шанту на место… Но всё-таки, почему ты так плохо относишься к принцессе?
— Есть причина… Не хотел бы я говорить об этом.
— Ты воевал в Чечне?
Алекс остро взглянул на меня, и кивнул.
— Сейчас ты спросишь, был ли я в плену, — хмуро сказал он. — Да, был. Попался по глупости. Прохлопали разведгруппу боевиков, а патронов осталось — застрелиться не хватило бы… Повязали, увезли в горы. А дальше — почти по Лермонтову, только с вариациями… Короче, побыл я рабочей скотиной. На цепи нас держали, как собак. Перед работой обязательно лупили — авансом за будущее. Они считали, что так мы скорее сдохнем… Была там одна… язык не поворачивается назвать эту тварь женщиной. Все чеченки нормальные, женщины как женщины. Даже подкармливали нас иногда, хотя, у многих и мужья, и сыновья погибли. А эта… Молодая была, красивая. Ей поручали детей-заложников. Ты не видел, что она творила с ними, иначе сразу забыл бы обо всех своих пацифистских принципах… Однажды вечером она пришла к яме, и у нас на глазах отрубила голову годовалому мальчишке, за которого родители не смогли собрать выкуп. Вот тогда у меня крышу и сорвало. Выдернул цепь из колодки и… Весь аул видел, как я её удавил, но остановить меня никто даже не попытался. И я преспокойно ушёл. Потом, правда, кинулись догонять, но я как раз попал на какую-то иностранную миссию… Ну, теперь-то ты понял, почему я до сих пор молчал, как партизан?