В Хьюстонском центре на Даги сразу же набросились маститые биологи, но Джой, загородив хисаанку своей могучей спиной, заявила, что перед ними не подопытная крыса, а разумное существо. И у этого существа на Земле есть неотложные дела. А с биологическими исследованиями можно и подождать, тем более, что Даги пообещала и без всяких там исследований предоставить земной науке сведения о своей расе. Учёные встали на дыбы, но тут вмешались ооновцы. Даги, Хиати и Виктора куда-то увели, а нас заперли в медцентре и обкрутили проводами.
— Я боюсь за них, — шёпотом призналась Луиза, которую уложили на соседнее «кресло».
— Я тоже, — мне эта милая ситуация тоже не понравилась. — А чем мы им поможем?
Лу вздохнула.
— То-то и оно, — хмыкнул я. — Джой, как ты думаешь, нас долго здесь будут держать?
— Не знаю, — наш командир была мрачной, как священник на похоронах.
— Честно, не знаю, ребята. Если бы не пришельцы… Знаете, чего я по-настоящему боюсь? Что Земля вот-вот станет плацдармом в межпланетной войне. Представляете последствия?
— Ой, — я услышал тихий стон Чандры.
— Выход один, — продолжала Джой. — Хватать наших гостей за шкирку и растаскивать по углам, пока они не разнесли Землю на атомы. Интересно, у наших политиков хватит соображения выступить в роли посредников? Или они как обычно предпочтут втихаря заключать сделки с воюющими сторонами?
— Ну, Джой, это же не Иран с Ираком нефтяные скважины не поделили, — сказал я. — Сейчас речь может идти по меньшей мере о выживании человечества как вида.
— Гарри, ты же прекрасно знаешь, что среди нас всегда найдутся ублюдки, готовые облизывать задницы кому угодно, лишь бы урвать кусочек послаще.
— Доннерветтер… — пробормотала Марго. — Дожились…
Вошёл врач, который должен был следить за показаниями приборов, и мы дружно замолкли.
Только через двое суток я снова увидел Виктора и Даги с девочкой. Теперь их сопровождали не учтивые джентльмены в штатском, а двое интерполовцев в форме — мужчина и женщина. Леди была как раз в моём вкусе: жилистая, среднего роста, чуть рыжеватая, серьёзная. Её спутник всё время переговаривался с Виктором по-русски — земляк, наверное.
— Привет, Гарри, — Виктор пожал мне руку. — Знакомься: это офицеры Интерпола — капитан Комаров и лейтенант Дюпон.
Мы обменялись рукопожатиями, и я отметил, что глаза у мисс Дюпон были светло-карими.
— В чём дело? — всё-таки присутствие полицейских меня насторожило. — Почему нами интересуется Интерпол? Мы нарушили какой-нибудь закон?
— Э, Гарри, тут без нас такое творилось, — Виктор махнул рукой. — Взрывы, террористы, какая-то прибабахнутая организация «Судный день»… И всё это оказалось устроено с подачи наших милых родичей — шанту.
— И их после всего этого ещё приняли? — я, как настоящий британец, возмутился таким святотатством.
— Знаешь, как у нас в России говорят: не пойман — не вор.
— Но расследование продолжается, насколько я понял?
— Ты правильно понял, дружище… Господа офицеры уже беседовали с Даги. Она обещала рассказать им кое-что интересное о наших родственничках, но кроме нас она никому не доверяет. Хочет говорить только в нашем присутствии.
— Я с удовольствием…
— Я знал, что ты обязательно согласишься, — Виктор с улыбочкой подмигнул мне. — Пошли. Я тебя потом ещё кое с кем познакомлю.
Интерполовцы в наш разговор не вмешивались, и в отдельный кабинет мы шли под аккомпанимент щебета Даги, болтавшей с девочкой. Мы удобно расположились. Капитан Комаров как бы невзначай сунул руку в карман, вытащил исписанный блокнот, ручку. Мисс Дюпон соблазнительно закинула ногу на ногу. Даги, оставив девочку у компьютера, резким птичьим движением прыгнула в кресло, в котором свободно могли уместиться ещё две таких же хисаанки, и обменялась с Виктором несколькими фразами.
— Она готова говорить, — объявил русский. — Задавайте вопросы, господа офицеры.
— Скажите, уважаемая Даги Огери, не было ли перед высадкой шанту на вашу планету каких-нибудь необычных происшествий? — капитан Комаров задал первый вопрос. Если я ещё не утратил нюх на людей, этот господин — типичный полицейский следователь.
Въедливый, дотошный и дьявольски везучий, если его взяли в Интерпол.
Даги, выслушав перевод Виктора, заговорила.
— Да, были, — произнесла она. — У нас произошло несколько взрывов на энергостанциях, но тогда между двумя континентами шла война, и эти взрывы каждый народ приписал врагам.
— И война вспыхнула с новой силой?
— Да.
— Что в первую очередь сделали шанту, когда высадились на вашу планету?
— Они остановили войну. Они уничтожили много хисаан-воинов, которые не захотели мира.
— А потом?
— Потом они сказали — вы живёте плохо, бедно, голодаете, и в то же время растрачиваете ресурсы планеты на бессмысленные войны между собой. Они сказали нам — живите мирно, работайте, и у вас всё будет. Они учили наших детей, из которых потом выросли великие учёные. Они помогли нам победить болезни. Но взамен они потребовали рабской покорности. Наши правители решили — свобода нам дороже прогресса в науке и технике. Тогда шанту объявили: хисаан неполноценная раса, если не смогли достичь гармонии в обществе. Хисаан будут рабами шанту. Наши предки взялись за оружие. Шанту многих хисаан убили. Многих забрали с собой, чтобы вывести себе рабов. Тот серый, которого ты мне показывал, хаэ Алекс, и есть потомок порабощённых хисаан. А мы — потомки тех, кто боролся за свободу и выжил.