— Одну планету хаэ мы уничтожили, — честно призналась Даги.
— А вы не думали, что, убивая, сами становитесь хаэ?
— Мы — хисаан! — Даги вспылила.
— А ведёте себя точно как хаэ из ваших легенд. Ты сама говорила, что к вам приходили и другие, не шанту. И вы их убивали, даже не спросив, зачем они пришли. А вдруг это были друзья? А что если их ищут родичи?
— Подожди, — хисаанка приложила ладони к вискам. — Мы не думали об этом.
— То-то и оно, что не думали, — я немного поразмял плечи. — Мерить всех одним аршином — недостойно разумного существа.
— Ты говоришь, хаэ бывают разные? — Даги посмотрела на меня почти кошачьими глазами. — Я вижу, вы мне друзья. Но Луиза сказала, что и среди вас есть место злу. Я сама видела войну на Хатанна. Вы убивали друг друга. За что?
— Долго объяснять, да и неприятно.
— Так было и у нас, пока не пришли хаэ… шанту. Они причинили нам много зла, но одно доброе дело сделали: дали нам понять, что мы один народ, одно целое. С тех пор между хисаан не было войн. Вы хотите, чтобы шанту преподали вам такой же жестокий урок?
— Я ещё не встречался ни с одним шанту, поэтому ничего не могу тебе ответить. Но одно знаю точно: мы такой ушлый народ, что сами прополощем мозги кому угодно.
— Да, искусство дипломатии у вас очень развито, — согласилась Даги. — Наверное, потому, что у вас много больших сильных народов, несколько культур. Хисаан всегда было два народа, потом один. Общаться было не с кем. И сейчас не с кем.
— Ну, в этом вы уже сами виноваты, — я взглянул на монитор, на котором отображались параметры бортовых систем. — В древности у нас был народ, японский, который исповедовал философию самоизоляции. Ничего хорошего из этого не получилось: потом этот народ, отставший от всего человечества, был вынужден перенимать чужую культуру, чтобы выжить.
— Ты думаешь, это грозит и нам? — в серых глазах хисаанки явно промелькнул страх.
— Если вы не откажетесь от установки «все хаэ — враги».
Согласись, что это суждение слишком поверхностное, и мудростью здесь даже не пахнет. Пахнет, скорее, паническим страхом.
— Мы не хотим, чтобы повторился тот кошмар.
— Для этого надо устроить такой же кошмар окружающим? Рано или поздно вы настроите против себя всех разумных, и тогда я вам не завидую… Ищите другой выход.
— Он есть, этот другой выход?
— Есть. Ты его уже нашла, удочерив Хиати, чужую.
— Выход — любовь, прощение, — Даги задумалась. — Ты говорил, в вашей священной книге это есть. Тогда почему не все люди живут по законам любви и прощения?
— Потому что жить по собственным законам гораздо проще, — я кисло усмехнулся. — Их сообразно обстоятельствам можно и изменить.
— Гибкая мораль. С такой действительно удобнее жить. Но удобство — первый шаг к вырождению. Так говорят хисаан.
— Удобство… — хмыкнул я. — Мы не знаем, что это такое.
— Почему?
— Потому что никогда и ничем не бываем до конца довольны. Нам всегда чего-нибудь не хватает.
— Хорошо, — на тёмном лице Даги промелькнуло что-то, очень похожее на улыбку. Между её тонких губ показались ровные белые дуги сплошных роговых пластинок, бывших у хисаан вместо передних зубов. — Тогда цивилизация людей будет жить долго, если шанту вас не перебьют. И если хисаан не сделают того же. Они должны быть уже недалеко от вашей системы.
Я невольно скосил глаза на экран внешнего обзора. Не накаркала бы наша киска…
— Тебя они, понятно, слушать не станут, — предположил я.
— Я отступница.
— Это я уже слышал. Ну, а если за переговоры возьмусь я?
— Тебя наши правители тем более слушать не станут: ты для них презренный хаэ. Но ты говоришь на языке хисаан, это их удивит, и потому они сначала обменяются с тобой несколькими фразами. Постарайся за это время доказать правителям хисаан, что ты достоин беседы с ними.
— Весело вы живёте, нечего сказать, — я перешёл на русский язык. — Разумным при встрече с вами надо ещё ДОКАЗЫВАТЬ, что они ТОЖЕ разумные…
Даги пошевелила ушами: русский язык она знала не так хорошо, как я — хисаанский.
— У нас около восемнадцати земных суток времени, — сказала она на своём языке. — Джой говорила, ты хорошо знаешь историю Земли-Хатанна.
— К моменту посадки на Землю ты тоже будешь хорошо её знать, — пообещал я, достав из ящика лазерный диск. — Начнём, пожалуй, с наших корней…
ГАРРИ ПАРКЕР. «АТЛАНТИС» — ОКОЛОЗЕМНАЯ ОРБИТА
Слава Богу — «Атлантис» наконец миновал лунную орбиту. Ещё немного — и мы дома…
Связь, по сравнению с марсианской, была просто идеальной. Мы уже ловили передачи земных телеканалов, наслаждаясь после долгого перерыва фильмами и морем новостей. Земля, узнав, что мы в зоне прямого эфира, разразилась поздравлениями. Представьте себе, нас поприветствовали даже с корабля шанту, который крутился на низкой орбите. Мы вежливо ответили им, благоразумно умолчав о Даги. И, как потом выяснилось, правильно сделали.
Посадку отложили на пару дней — ждали хорошей погоды. За это время мы должны были подготовиться сами и подготовить наших пассажирок — на родине хисаан гравитация была несколько меньше земной. К нам то и дело подлетали малые аппараты шанту.
К нам то и дело подлетали малые аппараты шанту. Молча покрутятся возле «Атлантиса» и исчезают. Джой заподозрила, что они сканировали наш рабочий диапазон, и перешла на кодированную связь с Хьюстоном и российским ЦУПом. Пока шанту не расшифровали наши коды, она срочно передала на Землю предупреждение о скором приходе хисаанского военного флота и всех неприятностях, вытекающих из сего обстоятельства. После этого из Хьюстона пришла команда — сажать «Атлантис» немедленно. Вот тут-то шанту и вмешались, запросив Хьюстон о причинах такой резкой перемены настроения. Ну и ребята эти шанту, я вам скажу. Какое им дело до наших космических программ?.. Хьюстон отмахнулся от них, заявив, что на борту «Атлантиса» обнаружены неполадки. Не знаю, насколько шанту поверили нашим инженерам, но приземлялись мы в компании их аппаратов. Садился «Атлантис» в нормальном режиме, на шасси. Здоровенный, превзошедший размерами даже русский тяжеловоз «Руслан», наш челнок, коснувшись земли, тяжело присел. Мы сразу же почувствовали на себе все ухабы и выбоины, какие только здесь нашлись. Я невольно посмотрел на Джой, сидевшую на втором штурвале. Командир была на высоте. Тряску она переносила на удивление стойко. Бросив взгляд в зеркало, которое пристроила в кабине Марго, я увидел всю команду. Худосочная Лу потеснилась в кресле, разделив его с такой же щуплой Даги. Девчонка Хиати сидела на коленях у Виктора и, наплевав на болтанку, преспокойно щебетала с ним на языке хисаан… Даги говорила, что эта девочка родом из Югославии. Кто она? Сербка, хорватка, албанка? Неизвестно. Да и какая теперь разница. Она человек, и всё… Кто знает, может это послужит хоть каким-то уроком для человечества, которое уже устало делиться на «своих» и «чужих». Тем более, что на Земле гости. Неудобно как-то будет выставлять перед ними наши уродства.
«Атлантис» наконец остановился. Аппараты шанту кружили неподалёку, фиксируя каждое движение наземных команд. Если они раньше времени засекут Даги, у нас будут проблемы. Что делать? Выход нашла Джой, приказав всему экипажу обрядиться в скафандры, а автобус с медиками подогнать прямо к трапу. Правда, штатовское правительство вовремя сориентировалось и направило к месту посадки «Атлантиса» военные перехватчики. Шанту не стали ждать, пока их вежливо попросят отойти подальше — ушли сами. А я почему-то был уверен, что они продолжают за нами наблюдать. Если уж наша шпионская техника способна с орбиты сфотографировать и распознать передовицу газеты на прилавке киоска, то что говорить о научно-технических достижениях более развитой цивилизации? Следят, как пить дать. Наверное, подозревают, что мы на Марсе с кем-то встретились. А вообще, какое их инопланетное дело до наших контактов? Мы уже достаточно большие мальчики и девочки, чтобы самостоятельно выбирать себе компанию.