Команда уже галдела вовсю, обсуждая, кому и в какой очерёдности высаживаться на Марс следом за нами. Джой на этот раз проявила волюнтаризм: сама назначила, кому когда выходить за пределы корабля. И я то и дело улавливал в её голосе нотки досады. Должно быть, сама хотела первой по Марсу прогуляться. Пусть утешится, что первой здесь всё-таки была женщина… Ох уж мне эти женщины: на секунду отвернулся — а Лу уже где-то исчезла.
— Луиза, ты куда пропала? — сердце у меня ёкнуло, честно признаюсь.
— Я здесь, за большим камнем! — из-за упомянутого камня, единственного крупного объекта в округе, высунулась рука в скафандре. — Виктор! Иди сюда! Скорее!
Одним прыжком я преодолел метров пять. Скакал по камням не хуже горной козы, догоняя Лу. Через минуту уже был рядом с ней.
— Смотри, — она показывала на ярко освещённый солнцем бок камня.
Здесь, с этой стороны валуна, не обожжённой нашим выхлопом, были отчётливо видны …пятна самого настоящего лишайника, только хилого и мелкого. И тёмно-голубого, с серебристым оттенком. Я снимал его на видео, а Лу уже достала ножик и пробирку из поясного комплекта, и соскребала одно пятнышко для Нобухиро. Пусть наш биолог выяснит, что это за штука.
— Жизнь здесь всё-таки есть, — констатировала Джой. — Изучаем — и немедленно связываемся с Землёй… Луиза, Виктор, возвращайтесь. Побережём кислород для исследований.
Возвращались мы долгих десять минут. Подъём по отвесной лестнице даже в условиях Марса тяжёлое испытание, да ещё после такой встряски, как посадка. В шлюзе нас хорошенько обработали воздушной струёй с дезинфицирующими добавками, а на выходе Нобухиро ястребом набросился на пробирку, в которую Лу положила образец марсианского лишайника. Вырвал у неё прямо из рук и унёсся в свой угол — изучать.
— Хоть бы «спасибо» сказал, — усмехнулась Лу. — Командир, мы снимаем скафандры.
— Снимайте, — Джой появилась в отсеке лично. — Утечек нет, значит, поживём, как люди.
— А жизнь здесь всё-таки процветает, — я поделился пришедшей в голову мыслью. — Если мы возле самой посадочной площадки нашли лишайник, значит, здесь он чувствует себя как дома.
— Надо выяснить, кто ещё здесь чувствует себя как дома, кроме лишайника, — нахмурилась Джой.
— Ты чем-то недовольна, командир?
— Я не люблю, когда что-то идёт не по плану.
— Разве в Хьюстоне не предполагали?..
— Предполагали. Но я не думала, что их прогнозы начнут сбываться так скоро.
— Брось, командир, — я уже открутил шлем и говорил с Джой без посредства радио. — Мы нашли всего лишь пару пятен лишайника, и уже становимся в позу очковой кобры. Не очень лестная характеристика для вида хомо сапиенс.
— Ладно, посмотрим, что будет дальше, — Джой покачала головой. — Стой, дай я помогу тебе выбраться из этой консервной банки.
Пока мы с Лу вылезали из скафандров, на Марс вышли Марго и Гарри. А Нобухиро так прочно приклеился к своим пробиркам, что его невозможно было соблазнить даже забортной прогулкой. Но зато к возвращению третьей пары — Джой и Чандры — он завершил исследования. Как только Джой сняла скафандр, он выскочил из-за электронного микроскопа с предметным стеклом в одной руке и исчёрканным листком в другой.
— Невероятно! — странно было видеть, как этот обычно невозмутимый человек буквально захлёбывается от возбуждения. — Вы не поверите, но это — видоизменённый земной лишайник, похожий на те, что растут за полярным кругом!
— Быть не может, — буркнула Джой. — Мы здесь в первый раз, и занести с собой ещё ничего не успели.
— Но это факт, командир, — Нобухиро слегка обиделся. — То, что мы здесь впервые, ещё не значит, что до нас здесь никого не было.
— Намёк на инопланетную базу?
— Я ни на что не намекаю, командир. Просто констатирую факт: на Марсе растут модифицированные земные растения. Экипаж замолчал.
— Вы готовы доказать это? — немного подумав, спросила Джой.
— Да, — Нобухиро кивнул.
— Тогда вызываем Землю.
Качество связи было ещё хуже, чем с орбиты, но главное мы всё-таки передали: кадры гуляющей по Марсу Лу и результаты исследований Нобухиро. Поставив весь учёный мир Земли на уши, мы отключились.
— Что ж, будем исследовать этот красный ад, — сказала Джой, глядя сквозь иллюминатор на бескрайнюю каменистую равнину. — Если здесь мог выжить лишайник… Кто знает, может, сможем когда-нибудь пожить и мы.
…Неделя. Целая неделя исследований. Мы перерыли каждый квадратный сантиметр вокруг корабля, но не нашли ничего, кроме голубого лишайника. Как он мог расти в безводной пустыне, да ещё при таких перепадах температур — одному Богу известно. И всё же он рос, вцепляясь в камни, ловя каждый лучик скудного солнца и вытягивая из разрежённого воздуха каждую молекулу драгоценной воды. Воистину, жизнь всемогуща… Но сколько мы ни бились, загадка появления на Марсе этого лишайника так и осталась неразрешённой. КТО, чёрт возьми, занёс его сюда с Земли?
Мы собрали богатую коллекцию марсианских минералов, разъезжая на пару с Лу в электровездеходе. Засекли глубоко под поверхностью какие-то пустоты и …русла подпочвенных рек. Значит, у этой планеты ещё есть шанс ожить, если создать приличную атмосферу. При нашем уровне науки и техники это пока неосуществимо, но кто знает, какими силами будут ворочать наши внуки? Мой дедуля летал на «кукурузнике». Не успели оглянуться — а внучек вон куда забрался. Моему внуку, наверное, выпадет честь первого межзвёздного перелёта — нашей пока что недостижимой мечты. А его внук… Ой, страшно даже представить, что с нами будет лет через двести-триста. Может, и Марс обживём. А нам, семерым безумцам, здесь памятничек поставят. От благодарного человечества.