Вавилонская башня

— Дышать будешь, как я скажу… Давай в комнату.

Никаких угроз он присовокуплять не стал: без надобности. Он сам с головы до ног был угрозой. Усадив Кручёного с Санитаром на низкий кожаный диван, с которого сразу на ноги и не поднимешься, Скудин со стволом наготове присел на краешек стола. Собакин страховал, и Иван поймал себя на том, что полностью ему доверяет.

Комната была обставлена с претензией на постперестроечную роскошь. Её обитателям ещё бы да вкус! Загибавшаяся буквой «Г» высоченная стенка, изготовленная из массива, была траурно-чёрного цвета. Надо полагать, изначально имелась в виду благородная строгость, но в сочетании с красно-коричневым подвесным потолком и фиолетовым паласом создавалась атмосфера средненького больничного морга, его офисной части, где заказывают автобусы и выбирают гробы. Разница была только в том, что вместо обтянутых крепом деревянных крышек стену украшал огромный экран проекционного «Пионера».

Он цветисто радовал хозяйский глаз фантастическим мультфильмом, главных героинь которого звали Трахуля и Оргазма. «Тьфу», — целомудренно отвернулся Собакин. В это время дверь ванной хлопнула, послышалось шлёпанье босых ног по плиточному подогретому полу, и в комнату вошла частично задрапированная махровым полотенцем красавица Лилька.

Нервы у неё оказались завидные. А может, сказывалась привычка к разного рода неожиданностям. Ну что, спрашивается, сделают с бедной девушкой эти двое легавых? Чем запугают?..

— Да тут делегация целая. — Лилька упала в кресло и, рискованно положив ногу на ногу, игриво взглянула на Скудина: — А кроме шпалера, может, ещё что покажешь?

— Умри, дура. — Кручёный коротко показал, что он сделает с подругой жизни чуть позже, а полковник подтвердил:

— Обязательно покажу. — И продемонстрировал свой фээсбэшный документ, чтобы тут же поинтересоваться: — Где перстень, подаренный Канавкиным?

— А он мне разве дарил чего-нибудь? — Лилька профессионально изобразила удивление пополам с негодованием, пренебрежительно глянув при этом на Санитара.

— И продемонстрировал свой фээсбэшный документ, чтобы тут же поинтересоваться: — Где перстень, подаренный Канавкиным?

— А он мне разве дарил чего-нибудь? — Лилька профессионально изобразила удивление пополам с негодованием, пренебрежительно глянув при этом на Санитара. — Даже если он из всех мужиков единственный с яйцами останется, так и то мне его не надо будет, я Валечку своего люблю…

В доказательство она выбралась из кресла и, теряя полотенце, попыталась усесться Кручёному на колени.

— Отлезь, сука! — Рассвирепев, тот смахнул её локтем и повернулся почему-то к Собакину: — Я тогда сразу врубился, что за гайку эту Санитар её харил!

— Харил?! — От незаслуженной обиды Лилька пустила слезу и… разразилась потоком инсинуаций в адрес мужской доблести Канавкина.

Валечка Кручёный из её речи сделал тот вывод, что упомянутая доблесть была исследована ею на практике. Как ни странно, это подействовало на него эффективней любого допроса с пристрастием, который мог — и, в общем-то, собирался — учинить ему Скудин.

— Начальник, ту гайку я залысил на катране у Леньки Рябого, катали тогда без кляуз, мне не попёрло, остался я в замазке, проигрался в хлам. А перстенёк отломился Арсену, есть там исполнитель фартовый, из зверей…

— И далеко этот Рябой живёт?

Кручёный кивнул на окно:

— Да вон, отсюда дом виден…

— Одевайся, — последовал приказ.

— Ты за кого меня держишь, начальник? — Валечка начал привставать с дивана, играя желваком плохо бритой скулы. — Хавиру мне спалить западло, никогда сукадлой не был.

— А мне этот ваш катран до лампочки, пусть им участковый заморочивается. — Скудин внезапно улыбнулся, но глаза в улыбке участия не принимали, и, может, поэтому Кручёный поверил ему. — Не переживай, в стукачах ходить не будешь. Шевелись…

Валечка молча повиновался, неким уголком души радуясь, что до конца отстаивать принципы не пришлось. Он был человеком бывалым и мог определить, когда встречал хищника гораздо опаснее и страшнее себя.

Дом, где располагался катран, был действительно в пяти минутах ходьбы. Поднявшись вслед за провожатым по загаженной лестнице на четвёртый этаж, Скудин приказал:

— Давай.

Кручёный медленно подошел к обшарпанной, неприметной двери… Палец дважды нажал на кнопку, и электронный звонок отозвался заранее оговорённой мелодией — «Сулико», давая знать, что пришли свои.

— Кто там? — Голос человека, стоявшего за входной дверью, всё-таки прозвучал напряжённо.

— Талан на майдан, Лёнечка.

Ситуация почти повторилась. Щелкнули замочные ригели, и Лёнечка получил мощный спрямленный боковой в челюсть. После подобного удара, нанесённого неожиданно, потерпевший обычно не помнит случившегося. Кручёный невольно вздрогнул, утрачивая последние иллюзии по поводу того, чтобы справиться с полковником в рукопашной. А Кудеяр бережно уложил безвольное тело на пол прихожей, внимательно прислушался к голосам, раздававшимся из глубины квартиры, и легко подтолкнул Валечку к занавесям из вьетнамской соломки, закрывавшим проход в комнату:

— Арсена мне покажи.

— Вот он, козёл горный… — Кручёный осторожно заглянул в щёлку. — За столом слева катает… а гайку с пакши так и не снял, баран черножопый… — Обернувшись, он поймал взгляд Скудина и свистящим шёпотом взмолился: — Начальник, аман, отпусти меня Бога ради, и так уже вилы в бок…

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131