Ему стало забавно — никто даже не подозревает, что Суваев способен за долю секунды подчинить себе/кораблю четверку боевых роботов и дотла сжечь эту напыщенную ящерицу.
В пыль, в мельчайший уголь. Или уничтожить свайга вместе с роботами дюжиной других способов, весьма разнообразных. Пока человек и корабль слиты в единое целое — свайги и прочие расы чужаков не более чем непрошенные гости на борту крейсера Ушедших. Гости под ногтем у истинных хозяев, и стоит только чуть чуть прижать ноготь…
— Необходимо активировать двигательные системы корабля, — начал свайг. — Первое: выведи в объем статистику корабельных систем в доступном тебе формате.
Суваев послушно материализовал объемный куб перед мордой каждого свайга. И даже кое-что туда вывел. Что посчитал нужным.
Потом он без особого труда отыскал постороннее включение в нейропоток скафандра — кнут, которым чужие собирались стегать болевые точки непокорного оператора. Сначала Суваев хотел закольцевать включение, чтобы нервный удар получил свайг-контролер. Но потом передумал и оставил все как есть, блокировав только реальные каналы. Свайг будет уверен, что Суваев внутри шкафа корчится от боли, а что произойдет на самом деле — его совершенно не касается.
Немедленно Суваев поделился открытием с Риггельдом, но тот уже и сам все сюрпризы обнаружил и нейтрализовал.
Приблизительно в этот же миг стали один за другим оживать модули управления по всему кораблю — двигатели, ориентировка, сканирование, энергораспределение… Экипаж сливался с кораблем.
«Бедные маленькие свайги, — подумал Суваев с жалостью. — Они сами вырыли себе могилу. Себе, и всему сообществу пяти рас.»
— Ты видишь готовность двигателей? — поинтересовался свайг, вняв своему примитивному коммуникатору.
— Вижу.
Свайг заметно оживился:
— Прекрасно. Попробуй взять на себя управление.
— Это невозможно. Нужно еще как минимум двое операторов — корабль слишком большой для одного мозга.
Свайг несколько мгновений колебался, затем дал команду облачаться в скафандры Зислису и братьям Хаецким. Что оставалось Суваеву, как не беззвучно захохотать? Чужие совали голову пасть льву все глубже и глубже, полные иллюзорной уверенности, что лев ручной.
Один за другим операторы вливались в управляющую сеть. Один за другим с удивлением обнаруживали рядом с собой Курта Риггельда, которого каждый для себя уже успел похоронить.
Исполинский крейсер урчал, как приласканный котенок. Он соскучился по людям за миллионы лет одиночества. И хотя сейчас на борту едва пять процентов полного экипажа, крейсер почти жив. Почти боеспособен. Почти…
— Итак, пробуйте совершить осторожный маневр. Расчет маневра мне в куб… — бормотал свайг.
Веригин, ответственный за вычисления, быстро состряпал примитивное описание и подсунул его настырному чужаку.
Некоторое время свайги дружно разбирались в выкладках, шипели в коммуникаторы и совещались, потом наконец снисходительно позволили людям действовать.
Это было как шагнуть, или как развернуться на месте. Так же по ощущениям просто, и так же необъяснимо сложно. Попробуйте объяснить — что именно вы делаете, чтобы шагнуть?
Есть одна древняя байка, про сороконожку, которая задумалась над тем, какой именно ногой ей сейчас двигать, и результате разучилась ходить. Первое, что пришло в голову той части Суваева, которая все еще хранила индивидуальность, именно эта байка. Корабль не шевельнулся, хотя был вполне готов к этому. Но причина была несколько другая, чем у злосчастной сороконожки.
«Нет санкции капитана», — уведомил корабль.
Но причина была несколько другая, чем у злосчастной сороконожки.
«Нет санкции капитана», — уведомил корабль.
Свайги снова затеяли совещаться. Суваев весь подобрался, и даже показалось, что вспотел, хотя в биоскафандре вспотеть попросту невозможно.
«Есть, выход, есть, — так и хотелось подсказать тупоголовым чужакам. — Маленькая комнатка между рубкой управления огнем и рубкой управления движением. Капитанская каюта с единственным шкафом-биоскафандром…»
«Нет санкции капитана», — уведомил корабль на предложение задействовать оружие.
«Нет санкции капитана», — уведомил корабль на попытку разблокировать двигатели.
Свайги постепенно теряли терпение. Мать-глубина, а что если капитан этой громадины заболел и умер? Что, так и останется она дрейфовать в пустоте, пока не испарится в короне какой-нибудь подвернувшейся звезды, не долетев до хромосферы миллион-другой километров?
Но все-таки они решились. Суваев, плохо скрывая ликование, позволил одному из свайгов отключить себя от корабля и вскрыть биоскафандр.
Вот он, долгожданный миг победы. Сейчас он подключится к капитанскому каналу, и тогда поглядим кто станет отдавать приказания — зелененькие людям, или люди зелененьким…
Сразу два робота провели его в капитанскую каюту. Сразу два свайга контролировали облачение в капитанский скафандр — к слову сказать, на вид абсолютно неотличимый от скафандра того же ассенизатора-климатолога.
И этот миг все-таки настал…
Суваев включился в систему от имени капитана, и сразу попытался покрепче схватить вожжи.
И у него ничего не вышло.
Сотни и тысячи людей, подключенных к кораблю, услышали: