— Ты чудо, Янка, — пробормотал я. — Что бы я без тебя делал? Иди сюда, чмокну в нос…
Янка укоризненно покачала головой:
— И этот человек сейчас будет решать судьбу целой расы!
— С чего это ты взяла, что целой расы? — насторожился я.
Янка поглядела на меня, словно на слабоумного.
— Рома… Ты что, недоспал? Чужие будут от нас просить позволения приобщиться к техническим секретам корабля. Надеюсь ты понимаешь, что они это получат только в обмен на равноправное принятие Земли в союз пяти рас? Все равно долго мы на этой коварной посудине не задержимся… Так хоть свободу себе выторговать!
Я поморщился. В общем, она, конечно права. Но только станут ли чужие соблюдать соглашения, когда поймут — ЧТО есть этот корабль? Что это всего-навсего совершенный паразит?
А, впрочем, есть ли иной выход? Ты снова пришел ко все тому же выбору, Рома Савельев. Ты можешь бестолково умереть в чреве фагоцита, и имя твое не вспомнит никто во всей вселенной. А можешь стать первым человеком, с которым будет считаться могучий межзвездный союз. Можешь купить равноправие Земле и земным колониям. Можешь взбудоражить то болото, в которое превратилось человечество за последние триста лет… И если этот в общем-то маловероятный шанс все же выпадет тебе, Рома Савельев, тебя будут помнить… ну, скажем так: еще некоторое время.
Смерть или слава. Заведомая смерть… или маленький шанс.
Как всегда. Как обычно.
Умным все-таки человеком был мой отец! Хотя, подозреваю: все, что он мне говорил, он и сам услышал от деда.
Впрочем, так ли это важно — знать, кому первому пришлось выбирать между смертью и славой? Мне кажется, что даже волосатый пращур, обладатель мощных надбровных дуг и тяжеленной дубины, когда вставал на пороге родной пещеры, а вокруг улюлюкали враги — даже он не слишком задумывался о собственной смерти. Потому что верил: его ждет слава. И благодарность спасенного племени.
И я не стану задумываться. О смерти.
Но и на благодарность я тоже не особенно рассчитываю.
59. Фангриламай, адмиралиссимус группы фронтальных флотов «Зима», Zoopht, дипломатический бот и крейсер Ушедших/людей.
Ярко освещенный штурмовиками бот вплотную приблизился к крейсеру Ушедших. Их разделяла мизерная по космическим меркам дистанция.
«Как он огромен, — подумал Фангриламай, стоя на мостике и глядя вперед-вверх. — Не могу поверить, что его строили люди. Но кто еще мог построить такой корабль для людей?»
Штурмовики замедляли ход, бот постепенно выдвигался вперед из группы, подныривая под необъятное брюхо чужого крейсера.
— Они вскрыли ближний к нам шлюз! — доложил личный интерпретатор Фангриламая, машинально трогая антенну транслятора, воткнутую в гнездо за ухом. Сколько Фангриламай помнил этого интерпретатора, он всегда трогал свой прибор. Наверное, так ему было легче воспринимать трансляции.
— К шлюзу, — прощелкал Фангриламай.
«Они по-прежнему следуют кодексу высших рас, — подумал он. — Скорлупа! Вот уж чего никто не ожидал.»
Никаких полей вокруг крейсера приборы цоофт не зарегистрировали. То ли люди демонстрировали добрую волю и готовность к переговорам, то ли пользовались технологиями, пока недоступными союзу.
То ли люди демонстрировали добрую волю и готовность к переговорам, то ли пользовались технологиями, пока недоступными союзу.
Фангриламай изо всех сил надеялся на первое и готовился ко второму.
Не стали люди и вводить бот в шлюз на служебном гравитационном шнурке. Предоставили маневрировать самостоятельно. Впрочем, створ шлюза настолько превышал размеры и бота, и штурмовиков, что благополучно пройти его и затормозиться в буферной зоне было несложной задачей даже для самого ахового пилота.
Бот вели лучшие асы флота.
Медленно, очень медленно послы союза вплывали в поражающий воображение шлюз — слишком уж он был огромен. Фангриламай угрюмо подумал, что шлюз этот сейчас сильно напоминает распахнутую пасть какого-нибудь безмозглого зверя. Ам! — и нет больше никаких послов.
Когда корабли зависли в центре шлюза, створки стали величаво закрываться. Закрывались они долго, отделяя бот от спасительной бесконечности космоса.
Что ждет здесь парламентеров союза? Переговоры или ультиматум, брошенный сильным слабому? Не мог Фангриламай забыть собственных чувств, когда узнал, что этот пусть и невероятно большой, но все же одиночный корабль обратил в ничто крупный флот нетленных и практически все силы союза, посланные для осады. Уничтожил за очень короткое время, и, похоже, одним-единственным ударом.
Не то чтобы адмиралиссимус боялся — за себя. Он не один раз заглядывал в глаза смерти. Сотни схваток и боев выплавили его немалый опыт военачальника и научили пересиливать первобытный страх.
Фангриламай боялся стать свидетелем смертного приговора всему союзу. Ибо чувствовал: если договориться с людьми не удастся, остановить их не сумеют и все силы союза.
Не стоило затевать тот десант на Волгу, ох не стоило… В самом начале, когда захлебнулась первая бравая высадка азанни, надо было свернуть стандартные операции и разработать новый, оригинальный план осады. И не обращаться с людьми, как с животными.
Но кто же заранее знал, что люди — не просто недоразвитые млекопитающие из периферийных систем? Что это спящие властелины галактики…