Гордяев впервые за время разговора кивнул и впервые за сегодня слабо улыбнулся — вышла скорее гримаса, чем улыбка.
— Это хорошо, мыслитель. Я так понимаю, ты сейчас тоже заступишь на вахту?
— Конечно, шеф. Защита ломается по моей схеме.
Гордяев снова забарабанил пальцами по столу.
— Ну что же, мыслитель, — вздохнул он. — Удачи тебе. Хоть ты все не испорть… И позови Барса.
— Хорошо, шеф!
Самохвалов с трудом подавил желание щелкнуть каблуками, повернулся и вышел в холл.
— Барс! — позвал он. — Зайди к шефу.
Барс оторвал от уха трубку коммуникатора и сдержанно кивнул. А Самохвалов помчался в сервис-центр. Туда, где ждал его биоскафандр — зыбкий мостик между реальностью скучной и реальностью волшебной.
Залог его будущего могущества.
50. Михаил Зислис, старший офицер-навигатор, Homo, крейсер Ушедших «Волга».
Михаил Зислис, старший офицер-навигатор, Homo, крейсер Ушедших «Волга».
— Не работает! — хмуро сказал Веригин. — Зараза!
— Дай сюда…
Веригин так же хмуро протянул коммуникатор.
С виду коммуникатор казался неповрежденным. Даже светился зеленым глазок готовности. Но в телефончике таилась ничем не нарушаемая тишина — да и непохоже было вообще, что коммуникатор отсылает вызов.
Зислис неуверенно потряс непослушную трубку, постучал ею о раскрытую ладонь. С прежним результатом.
— По-моему, нас оставили без связи, Михайло, — сказал Веригин. В голосе его сквозило уныние.
Трубка Веригина тоже молчала — они проверяли.
— Авария? — Зислис, казалось, разговаривал сам с собой. — Странно. Какая может случиться авария? Мы в пустоте дрейфуем, тут даже пыли толком нет.
— Да мало ли! — пожал плечами Веригин. — Может, причина внутри корабля, а не снаружи.
Зислис задумчиво кивнул:
— Вот тут ты прав, Лелик, как Чарлз Дарвин. Причина действительно внутри корабля. Как сказала бы Янка, зуб даю.
— Вряд ли Янка так скажет, — вздохнул Веригин.
— Говорит иногда. Редко, но все же…
— А Суваев знаешь как говорит в таких случаях? — перебил Веригин.
— Как?
— Клык на рельсу. Смешно, правда?
Зислис действительно усмехнулся.
— Что-то я не слышал от него ничего подобного, — проворчал он. — Ты, часом, не сочиняешь, Лелик?
— Не-а! Я слышал. Когда он Янке что-то доказывал. Не помню что именно.
— Клык на рельсу! — Зислис фыркнул. — А что такое рельса — он хоть понимает?
Веригин опять пожал плечами:
— Ну… это какая-то железная хрень для вагонеток с рудой. Раньше, говорят, их применяли. А в старых заброшенных выработках Пояса Ванадия и посейчас еще встречаются.
— Какой же псих полезет в старые выработки? — удивился Зислис. — Я бы не полез. Там все на соплях, того и гляди обрушится.
— Я бы тоже не полез, — задумчиво протянул Веригин. — А Суваев, небось, лазил.
— Да ну, — беспечно отмахнулся Зислис. — Не лазил он никуда. Скорее всего, накопал эту фразочку в своем легендарном дедовском компе. Или от балбесов из «Меркурия» нахватался.
— Слушай! — Веригин без предупреждения сменил тему разговора. — А стоим мы тоже из-за этой аварии? А, Миш?
Теперь настал черед Зислиса пожимать плечами:
— А я почем знаю? Наверное. Что еще у нас не работает?
Веригин беззвучно пошевелил губами, прикидывая.
— Связь и транспорт. Впрочем, у нас больше ничего под рукой и нету.
Зислис неопределенно качнул головой, не то соглашаясь, не то выражая сомнение, и почему-то вытащил из кобуры бласт.
— М-да. Ну, хоть это в порядке, — сказал он, возвращая бласт в кобуру.
В тот же миг платформа дернулась.
Болезненно как-то дернулась, судорожно. И вновь встала. А потом послышался словно бы далекий топот, и еще — два выстрела. Из бласта. Один за другим.
Веригин замер, вслушиваясь. Топот стал неравномерным, словно бегущий неожиданно захромал.
— Это еще что такое? — сказал Веригин и несильно толкнул дверцу. Дверца не поддалась. — Ой! Мы заперты, Миш!
Зислис в сердцах саданул по дверце локтем — только локоть отбил.
Топот приближался; теперь стало понятно, что бегут несколько человек.
— Пошли-ка отсюда нафиг, — забеспокоился Зислис. — Не нравится мне это…
Дверцу он все-таки откупорил. С помощью бласта. Шаги вдалеке на миг прервались, но потом снова застучали, приближаясь. И неравномерность сохранилась где-то в общем шуме.
Зислис выскользнул наружу; до входа в транзитный транспортный рукав оставалось с полкилометра. Они находились в секторе складских помещений (большей частью пустых), и редких сервисных дежурок. Метрах в тридцати сзади остался поперечный коридор; от соседних поперечных его отделяло километра по два.
Веригин выбрался следом за Зислисом, ловко перелезши через спинки передних сидений. Они спрятались за улегшейся на брюхо платформой и на всякий случай приготовили бласты.
Волжанин везде остается волжанином. Даже на корабле-фагоците.
Вскоре Зислис осторожно выглянул, и разглядел вдали четыре силуэта. Двое поддерживали третьего, который заметно хромал. Свободный держался позади всех и часто стрелял куда-то в сторону рукава.
— Да это Хаецкие! — узнал Веригин. Зислису показалось, что Лелик не очень удивился.
Теперь сухопарые фигуры пилотов-близнецов показались знакомыми и Зислису. Один из Хаецких хромал, второй его поддерживал.
— А двое других это, небось, Прокудин и Мустяца, — предрек Веригин. Как выяснилось, попал он в самое яблочко.