— Уффф! — с чувством выдохнула зарёванная от счастья Переборка и, подумав, от избытка чувств выдала малый флотский загиб. — Умеешь же порадовать, Малыш, когда хочешь.
И независимой походочкой утопала опять к столь милым девичьему сердцу реакторам и реверсивным нагнетателям. Хэнк проводил её взглядом, а затем тоскливо огляделся. Ох, мать твою, сколько ж ещё работы! Но с другой стороны, это и хорошо — некогда будет думать, а тем более делать всякие глупости.
И Хэнк Сосновски вновь взялся за уже чуть не дымящийся от работы многоканальный тестер. Ну, как говаривал шкипер, па-анеслась п**да по кочкам!…
Но в конце концов, таки настал тот неминуемый момент, когда уже что пнём по сове, что совой о пень. Хэнк поймал себя на том, что рассматривал собственную руку с пассатижами в ладони и никак не мог сообразить — что же это такое и к какому оптическому разъёму оно подключается.
Нет, бля, без Помела тут толку ни хера не будет!
Пришлось для разнообразия забросить в себя пару фунтов по-быстрому разогретого пищевого пайка, да воспользоваться просторной и безлико-стерильной душевой бывшего корвета. По некоторому размышлению, кое-как ворочающемуся в туго соображающей голове, Хэнк оставил в покое шикарного размера капитанские апартаменты — но себе выбрал ближнюю к ходовой и боевой рубкам каюту с другой стороны коридора.
Однако не успел он улечься поудобнее, а сведённое от усталости судорогой тело растечься по вполне приличной по сравнению с прежней койке, как почувствовал рядом легчайшее дуновение воздуха, да ещё и со слабым запахом реакторной смазки.
Два ледяных пальца словно плоскогубцы стиснули его ухо. Легко подняли голову от подушки, протащили самого Хэнка по всему коридору, пока сзади с шипением не закрылся люк ближней к выходу на машинные палубы каюты. А затем чуть придали ускорение по направлению к здешней койке. Правда, когда в губы ткнулось стеклянное горлышко с запахом весьма недурственного виски, он отпрянул.
— Пей, — шёпот Переборки дрожал точно так же, как и её холодное, прижавшееся тело.
Хэнк Сосновски иногда хоть и делал глупости, но по большому счёту дураком никогда не был. И то сказать, мог ли он быть одним из лучших курсантов Звёздной Академии, однажды во время учебного боя сумевшим даже перехитрить тактический компьютер? Хер там — таких умников ещё поискать, знаете ли! Сообразил он быстро — и бутылка похищенного из капитанского бара виски мгновенно перекочевала в надёжную ладонь парня.
— Ты так легко сдалась, Переборка?
Дрожащая на плече девица не сразу отозвалась.
— Малыш… давай не будем усложнять, а? Оттрахай меня во все места, как последнюю бл**ь, и сам увидишь — между нами сразу всё станет легко и просто, поверь.
Хэнк некоторое время поглаживал отрастающие, но всё такие же упрямые рыжинки, нежно ласкал содрогающиеся острые плечи.
— Неужели в тебе погасла последняя искорка надежды?
Переборка на некоторое время замерла испуганным воробышком, а потом выдохнула и чуть расслабилась. Словно то ли согрелась, то ли и в самом деле начала немного успокаиваться.
— Хрен его знает, Малыш. Не лезь в душу, там и без тебя муторно.
Сколько прошло времени, знали только безостановочно тикающие где-то в бесконечной дали атомные часы. Но даже они скромно промолчали бы на такой вопрос — уж на это мозгов у них хватило бы.
— На, возьми, — Хэнк сунул виски в ледяную девичью ладошку. — Можешь заткнуть… а можешь поступить по своему. Решай.
Может быть, это сердце стукнуло как-то странно, невпопад и с перебоями, а может быть опять начались какие-то глюки и непонятки со временем — во всяком случае, никто из двоих, лежащих во тьме неведения, не смог бы сказать, сколько же его утекло.
— Сукин ты сын, Малыш, — хрипло засмеялась Переборка и задумчиво поболтала булькнувшей бутылкой.
— Э-э, нет — маменьку мою не трожь, — Хэнк усмехнулся. — Когда она поздно вечерами одна возвращалась домой, все хулиганы и грабители старательно прятались по тёмным углам.
— Знаю, — меланхолично ответила невидимая, но прекрасно ощущаемая и даже обоняемая Переборка. — Я недавно упросила Помело ломануть архивы Академии, и сунула нос в твоё личное дело.
Хэнк в удивлении приподнялся на локте и навис над испуганно съёжившейся в ожидании пи*дюлей Переборкой. Долго всматривался в блестящие глаза девчонки, в которых изумрудными огоньками отсвечивали настенные корабельные часы-табло.
Долго всматривался в блестящие глаза девчонки, в которых изумрудными огоньками отсвечивали настенные корабельные часы-табло.
— На самом деле, ты именно тогда всё для себя решила, — он легонько коснулся кончиком носа её, почесал нежно, и ухмыльнулся. — Ищи пробку, злыдня…
Глава пятая. Против лома нет приёма
А наутро всё оказалось как прежде. Один только раз Переборка искоса зыркнула настороженным взглядом. Однако, напоровшись на непроницаемую и всё же какую-то нежную улыбку, сразу смешалась. И слава богу, что самое время было мотать в душевую, иначе кое-кто мог бы рассмотреть слегка порозовевшие щёки.
Чёрт, чёрт, чёрт!…
Хэнк как раз придерживал экран и ломал голову, куда бы сплавить оставшиеся в головном отсеке и нахрен никому не нужные две скорострельные лазерные пушки, когда его внимание привлёк заморгавший индикатор на панели, а компьютер сексапильным голосом Переборки (ох, сколько ж они намаялись с настройкой, до коликов в животах от хохота) вежливо пригласил офицера связи к пульту.