— Что стряслось? — спросил Туп Поварешечник.
— Налетчики из Тревы, — ответил сидящий в повозке мужчина с перевязанным плечом.
Поначалу мы держались ведущего к Ару тракта, через каждый пасанг размеченного каменными столбиками. За двести пасангов до Ара свернули и пару дней шли по проселку. Как оказалось, здешние места тоже заселены довольно густо.
Теперь тележка Тупа Поварешечника стояла у хижины знакомого крестьянина.
Я плескалась в озерце.
Поодаль неясно вырисовывались белые стены — Турмусовы Камни, торговая застава Турий. Здесь по соглашению между городами хранятся запасы товаров для Ара и его земель. Такие заставы — торговые, не военные — на Горе не редкость. Возводят их, чтобы оградить заезжих купцов и их товар от неожиданных опасностей в чужом краю. Сама Турия, один из крупнейших торговых центров Гора, лежит далеко на юге, в средних широтах южного полушария.
— Смотри, Дина! — Туп Поварешечник указал куда-то вверх.
Высоко над нами пролетали четыре тарна с седоками. Сбоку от каждого развевалось желтое полотнище — знак перемирия.
— Бьюсь об заклад, в Порт-Кар летят, — сказал Туп, — там сядут на корабль — и в Кос.
Между Аром и Косом — я слышала — идет война из-за того, что Кос якобы поддерживает орудующих на Воске пиратов. Воск — полноводная река, течет на запад, впадает в море Тасса, образуя обширную разветвленную дельту. Вражда эта, судя по всему, главным образом экономического свойства: города-соперники оспаривают право вести на берегах Воска монопольную торговлю. Ар претендует на южный берег. Кос же и другой крупный приморский убарат, Тирос, издавна торгуют с купцами спорных земель, сообщаясь с ними посуху.
Летящие по небу тарны исчезли вдали. Я смотрела им вслед. Летающих на тарнах людей я видела не впервые. Туп Поварешечник дважды показывал мне это диво, когда мы шли по тракту к Ару. Гонцы, наверно. Обычный способ связи для Марленуса Арс-кого и других убаров.
Мелькнула мысль о Клитусе Вителлиусе. Отшвырнул как тряпку! Ненавижу!
Веревка на шее задергалась.
— Иду, хозяин! — отозвалась я.
Вылезла на берег. Поварешечник привязал мою веревку к дереву, подал мне полотенце. Я принялась вытираться.
— Чтоб вся сверкала, Дина, — напомнил он.
— Да, хозяин.
Вдали высились стены заставы. Турмусовы Камни. Интересно, сколько он за меня выручит? Никогда еще меня не продавали.
— К хозяину будь повнимательнее, — поучал Туп.
— Да, хозяин.
Он протянул мне гребень с редкими зубьями. Не отводя глаз от стен заставы, я длинными взмахами расчесывала спутанные волосы. Высокая стена, величественная. Там, за этими стенами, мой будущий владелец.
В здешней деревушке у Поварешечника приятель. У него мы ночевали. Там оставили тележку. Этим утром тащить ее мне не пришлось. Надо было выглядеть свежей, отдохнувшей.
— Причешись получше. — Туп вынул щетку.
— Да, хозяин.
Но вот волосы мои приведены в порядок, Туп убрал щетку и гребень в сумку.
Внимательно оглядел меня. Я смущенно зарделась под оценивающим взглядом горианина. Веревка на шее — вот и все мое одеяние.
— Встань, как подобает рабыне!
Я выпрямилась, подняла голову, втянула живот, развернула бедра. Ни одна женщина не умеет стоять так красиво, как германская рабыня.
— Превосходно! — причмокнул Поварешечник.
— Хозяин доволен?
— Да.
— Значит, и рабыня довольна.
— Взгляни-ка. — Из кожаной сумы он вытащил небольшой сложенный мешок, в каких таскают овощи. Я озадаченно разглядывала его. Туп отвязал с моей шеи веревку. Я тряхнула волосами.
Жестом он указал на мешок. Да, в нем носили овощи. Вот какая-то печать.
— Надень, — велел Туп.
Я развернула мешок. Прорезь для головы, по бокам — прорези для рук. Я натянула его через голову. Получился обтягивающий балахон. Туп подпоясал его обрывком ткани. Отступил на шаг.
— Неплохо!
Короткий, высоко открывает ноги. Мешковатый, конечно. На плечах кое-как болтается. Но, подпоясанный дважды обернутой вокруг талии и завязанной слева лентой, подчеркивает бедра и очертания груди. Нарочито небрежно прикрывает тело, исподволь соблазняя и маня. Расчет точен: в таком одеянии девушка кажется дешевой, но такой сладостной.
Я залилась краской.
— Ну-ка, — проговорил Поварешечник. В его руках я увидела нитку рабских бус. Потянулась за ними.
— Не спеши, — остановил он меня. Я опустила руки. — Повернись.
Я повернулась. Мужчины Гера любят собственноручно надевать на женщину украшения. Если у рабыни проколоты уши, даже серьги могут сами вдеть. Наверно, сам наденет на меня бусы, застегнет сзади. Бусы деревянные, дешевенькие, симпатичные. Приятно носить украшения. Однажды мне чуть горло не перерезали из-за «бины», рабских бус. Так до сих пор и не понимаю почему. А как-то мне привиделся странный сон про бусы — меня просили их нанизать.
Так до сих пор и не понимаю почему. А как-то мне привиделся странный сон про бусы — меня просили их нанизать. Что он значил, осталось для меня загадкой. Туп потянул мои руки за спину, защелкнул наручники и лишь тогда надел мне на шею рабские бусы.
— Ты красивая, Дина, — сказал он, встав передо мной.
— Спасибо, хозяин.
— Ну, пошли. — И он зашагал вперед.