— Кто он? — начал допрос с угрозой пристрастия драконоборец.
— Не знаю, честное слово! — вякнул гном.
— Но ведь догадываешься? — ехидно поинтересовался Эрг, неподкупно глядя на съежившегося гнома, который мысленно костерил Райвэна, рыцаря и главу своего клана, решившего именно его втравить в эту авантюру.
— Сколько ему лет? — попробовал начать по-другому Эрт.
Эгорт, решивший, что в этом вопросе точно ничего криминального нет, ответил более уверенно:
— Не знаю!
— Ты опять за свое? — угрожающе процедил рыцарь.
— Честное слово, не знаю! Мне известно только, что он старше меня… Когда мы пришли к Крылатому хребту, Владыка встретил нас! И тогда он выглядел точно так же, как и сейчас!
На этот раз молчание было пораженным. Прикинув, сколько лет назад часть гномов возжелала поменять место жительства, собравшиеся быстро смекнули, что Райвэн старше всех собравшихся. А если учесть, что он уже тогда был Владыкой, то…
— Ой, Единорог Всемилостивый… — пробормотал Айэллери.
— Я вот только одного не могу понять… — будто-то бы сама себе начала говорить Илнэ, — он явно не лорд, а править двуипостасными могут только лорды… Мастью не вышел… Но он все равно правитель, правда, с каким-то непонятным титулом… У нас никого не зовут Владыкой!
— Это, все конечно, очень познавательно, — донеслось из-за дерева, — но, видите ли, я немного замерз…
— Райвэн?! — выпучила глаза Илнэ, слегка краснея.
— Так ты все слышал?! — ужаснулся Эрт.
— Владыка?! — приготовился к тому, чтобы упасть в обморок Эгорт, понимая, что Райвэн его за внеплановые излияния точно по головке не погладит.
— Конечно, слышал, — заверил присутствующих колдун. — Разве я мог пропустить столь интересную беседу? Большое тебе спасибо, Эгорт, дружище, за доставленное мне удовольствие!
— Владыка… — виновато пробормотал старый гном, страстно мечтая провалиться сквозь землю как можно быстрее. — Я покорнейше прошу прощения…
— А не пошел бы ты, болтун старый… — начал было Райвэн, но вовремя сдержался. — Итак, кто-нибудь даст мне мою одежду или мне самому выйти?
— ?! — не поняло проблем колдуна большинство присутствующих.
— Его одежда была. уничтожена трансформацией, — пояснила Илнэ. — Сильные маги способны сохранять ее, но Райвэн, похоже, магом не является…
— Я, между прочим, так вам сразу и сказал! — возмутился из-за деревьев парень, не решаясь явить себя общественности. — Так мне все-таки выйти, чтобы наконец-то получить возможность надеть что-то на свое бренное тело?! — уже раздраженно поинтересовался колдун.
— Не надо! — не обрадовалась предстоящей перспективе лицезреть Райвэна во всей, так сказать, красе Килайя. — Лэн, дай ты ему его шмотки! Они у Грэша!
Получив требуемое, парень замолк на пару минут, а затем вышел из кустов к своим товарищам, которые заметили, что вечный источник их головной боли как-то странно пошатывается, а лицо у него такого нежно-зеленого цвета, что он мог легко маскироваться под зеленые насаждения.
— Что с тобой приключилось на этот раз? — хмуро спросил Эрт, морально готовый ловить эту немочь, если ей снова приспичит падать в обморок.
— Понятия не имею… — отозвался Райвэн. — Знаю только, что безмерно счастлив, что не успел поесть в том негостеприимном доме…
— Но ты ведь не умираешь? — уточнил Айэллери, некстати вспомнивший слова гнома о бодром ходячем трупе, с которым им, может быть, предстоит общаться в перспективе. Эльф проглотил пряник.
Райвэн поморщился, поспешно зажал руками рот и отвел взгляд.
— Не-а… — помотал он головой. — Тошнит только… А так вроде ничего… Жить точно буду.
— Ну хоть что-то радует, — успокоился Эрт. — Ты идти быстро сможешь? Лошадей-то у нас… мало, в общем… На двух оставшихся девушки поедут…
Рядом раздалось сердитое ржание.
— Меня повезут, — усмехнулся Райвэн, указывая на Аэ-Нари, который неизвестно откуда появился. Белая шкура коня, казалось, была присыпана росой, хвост и грива развевались на легком ветру, а в лиловых глазах было искренне возмущение по поводу того, что обожаемый хозяин не позвал его, Аэ-Нари, когда понадобилась помощь. — Ну прости, прости меня… — пробормотал Райвэн, погладив честную морду подошедшего коня.
Тот довольно всхрапнул и повернулся к колдуну боком, предлагая садиться.
Чувствовал себя преотвратно. Тело решило подло отомстить мне за измывательство, которое я учинил над ним этой ночью, и я ощущал слабость, тошноту и легкое (ну хорошо, не очень-то и легкое) головокружение. Казалось, что внутренности никак не могут определиться со своим положением и вольно бродят в животе, пытаясь найти наиболее уютное для себя место. Мое мнение тут, естественно, не учитывалось. Конечно, через пару часов все пройдет, но до этого счастливого для меня момента нас могут догнать мои возлюбленные сородичи, чтоб им икалось десять лет подряд.
Мое мнение тут, естественно, не учитывалось. Конечно, через пару часов все пройдет, но до этого счастливого для меня момента нас могут догнать мои возлюбленные сородичи, чтоб им икалось десять лет подряд. Идиоты малолетние! Дома им не сиделось, видите ли, возжелали переделать мир в соответствии с собственными представлениями о добре и справедливости. Драть в детстве надо было, тогда, может быть, мозги на место встали бы!
Передвигались мы больше молча, но мысли спутников преследовали меня как назойливые мухи, от которых не было спасения. Размеренно-неторопливые, словно воды большой реки, мысли Эгорта, стремительные — Килайи, расчетливые и точные, как удары клинка, — Илнэ, изящные и тонкие — Айэллери (эльф, что с него взять…). Так тяжело постоянно слышать чужие мысли, улавливать чужие эмоции… Сколько живу, никак не могу привыкнуть, что я обречен постоянно находиться в чьей-то компании… Тяжела жизнь Владыки.