А потом Дракон и Единорог слегка поспорили… Кажется, из-за главенства над миром. Да это и неважно, из-за чего они поспорили, все равно для Темных прав Дракон, а для Светлых Единорог.
Да это и неважно, из-за чего они поспорили, все равно для Темных прав Дракон, а для Светлых Единорог. И была Великая битва, и встретились Силы Ночи и Силы Дня, и началась полнейшая… В общем, ничего приличного точно начаться не могло. А что в результате? Единорог, естественно, был повержен (я же сразу предупреждал, что это Темная версия легенды!), а Дракон, снедаемый тоской, ушел за пределы нашего мира, ибо не мог переносить память о том, как он сражался с сотворенным после него.
В это я тоже не верю!
И не могу я объяснить, почему Единорог благополучно является своим почитателям до сих пор с регулярностью раз в неделю! Это выше моего понимания.
Ах да! В общем, в конце концов Черный Дракон вернется, завоюет весь мир, окончательно угробит Единорога, и вот тогда наступит рай на земле. Разумеется, для драконов. Не надо морщиться, мне этот финал тоже не особенно нравится…
Эрт лежал и все пытался поймать упорно ускользающую от него мысль, которая вертелась, как кошка с украденной рыбой, — вроде бы и близко, но не поймаешь. Они достаточно далеко ушли от треклятого разлома за этот день и многое узнали от Райвэна, который оказался отличным рассказчиком, правда, на удивление язвительным. Казалось, что они услышали все легенды драконьего племени, но ящер с ехидной улыбкой сообщил, что он не рассказал им даже половины из того, что каждый дракон знает едва ли не с рождения.
Уже с час, как воин в последний раз слышал «Прекрати чавкать, жрун остроухий!» и «Тебя не спросил, наглая орочья морда!», значит, товарищи все-таки заснули, в отличие от драконоборца, занимавшегося неблагодарной умственной работой, которая для него в новинку, конечно, не была, но все равно вызывала кое-какие затруднения.
Но что-то же было в рассказе дракона! Именно сейчас, лежа на земле и пытаясь заснуть, Эрт понимал, что он что-то упустил! Вот бы еще понять что…
— Эй, гад летучий! — тихо окликнул рыцарь Райвэна, который первым дежурил в эту ночь.
— А? — Ответ пришел так же тихо.
— Скажи, а твои соплеменники, как они к тебе относились?
— Почитали. Издалека. Я для них что-то вроде священной коровы…
— А с чего это вдруг кто-то решил резать священную корову, а, дракон? — высказал свое сомнение драконоборец.
— Не знаю… — растерянно пробормотал парень. — Это были совсем юные драконы, и они действовали без ведома своих кланов…
— И они сами перешли от мыслей, в которых ты являлся существом пусть не особо нужным, но священным, к тем, в которых ты стал мерзким самозванцем? Кстати, Райвэн — это действительно титул?
— Нет, конечно… — отозвался дракон. — Меня так отец назвал… Стал бы я врать…
— В общем, кто же мог повлиять на неокрепшие умы вашей молодежи так, что они стали на тебя кидаться?
— Тут даже не в этом дело… — Райвэн вздохнул. — Понимаешь, Эрт, для любого дракона убийство совершенно неприемлемо. Да мы просто не можем убивать!
— С чего бы это? — сдержанно удивился воин.
— Ты уже знаешь от Эгорта, что у двух драконов может родиться только один ребенок. Это вызвало среди нас запрет на убийство себе подобных, ведь, с одной стороны, иначе мы могли бы уничтожить сами себя, с другой, когда ребенок в семье только один… Это очень больно — терять единственное дитя.
А потом это вылилось в то, что мы вообще не можем убивать разумных существ без того, чтобы не испытывать душевных мук.
— Поэтому ты не мог убить тех поганцев без клятвы?
— Да. Но дети… Понимаешь, они гораздо гибче, наивнее… И только дети способны на по-настоящему сильную ненависть.
— В общем, их кто-то использовал, зная об этом интересном свойстве…
— Видимо, ты прав… Я еще должен подумать над этим.
— И ради чего эти остолопы могли наплевать на все запреты своего народа и ко всему прочему кинуться на своего Владыку? — спросил рыцарь.
— Это должно быть что-то очень весомое… — выдохнул Райвэн.
— А Черный Дракон подойдет?
— Чего?! — едва не подпрыгнул ящер, это даже в темноте было заметно.
— У тебя есть еще идеи? — Эрт окончательно уверился в своей правоте.
Последовало растерянное молчание.
— Это только легенда! Черного Дракона не видели даже в те времена, когда эльфы появились в нашем мире впервые! Он не появился даже во времена междоусобных войн!
— Не вопи! — осадил дракона Эрт. — Это было всего лишь предположение.
— Которое, дхарр меня раздери, слишком похоже на правду!!! — В голосе Райвэна отчетливо слышались тоска, отчаяние и медленно нарастающая ярость.
— Меня только интересует, что ты будешь делать, если я действительно окажусь прав? — осторожно поинтересовался драконоборец.
— О чем ты? — недоуменно спросил Владыка, мысли которого в тот момент уже явно были не рядом со стоянкой отряда.
— Что ты будешь делать, если нам противостоит действительно легендарный Черный Дракон? Ответь мне, Райвэн, Владыка драконов.
— Ты действительно хочешь это знать, Эрт, рыцарь ордена Святого Эалия?
— Хочу!
— На части эту тварь разорву!!! — как и положено дракону, яростно зарычал огнедышащий ящер, который по своей прихоти пребывал в обличии молодого парня.