— Кхм… — сдержанно удивился заявлению Райвэна воин.
— Ты сомневался, что я выберу именно этот вариант решения проблемы?
— Ну… Я бы не решился пойти против нашего Белого Единорога, — ответил Эрт. — И потому что священный, и вообще… Он же сильнее!
— А мне плевать! — зло и весело фыркнул Владыка. — Я сначала с ним разделаюсь, а потом посмотрим!
— А ты самоуверен, дракон.
— Я просто уверен, драконоборец.
«Вот и поговорили… Ну, по крайней мере, теперь я с ящером окончательно на «ты».
Разговор с Эртом ввел меня в состояние полнейшего ступора, из которого я не вышел до утра. Мое дежурство закончилось давным-давно, а я все сидел в задумчивости у костра, наблюдая сперва за языками пламени, а потом уже смотрел на угли, не обращая внимания на сдержанное недоумение друзей, которые затем сменили меня на посту дозорного. Все это слишком похоже на правду, чтобы быть… ложью. Кажется, на этот раз я влип, по самые уши и выше… Этого не может быть просто потому, что не может быть! Но кто же еще мог подбить ватагу детей на то, чтобы поднять на меня, Владыку, руку?! Понятное дело, что никто, кроме прекрасного, легендарного и так далее… В сказку хочется верить, а Черный Дракон — это сказка моего народа, так что мне с ожившей легендой и разбираться.
Самым желательным был бы тот исход, при котором неизвестно откуда явившаяся тварь снова вошла бы в разряд легенд. На этот раз посмертно.
— Владыка, — до крайности бесцеремонно дернул дракона за рукав старый гном. — Вы встревоженны.
Еще бы! А ты бы на моем месте от радости прыгал?!
— С чего ты взял?
А может, все еще и обойдется… Вдруг мы с Эртом сделали неправильные выводы, а я теперь мучаюсь из-за откровенной глупости? Ну-ну… Вот в наивности меня еще никто не обвинял. Я не тупая птица, которая водится в жарких странах, чтобы прятать голову в песок при малейшей опасности. Здесь земля тверже, еще сотрясение, сохрани Творец, заработаю…
— Владыка… — укоризненно покачал головой старый прохвост.
— И что надумал, дракон? — серьезно, даже чересчур, спросил меня драконоборец, который, в отличие от меня, прекрасно выспался.
Вон легкий румянец, глаза сияют, общий вид просто до омерзения цветущий. И я, напротив, мечта некроманта-извращенца, бледный, худой, взгляд дикий, щеки ввалились. Ужас, в общем.
— Знаешь, по-моему, ты прав, — нехотя признался я. — И мне это очень не нравится. — Помолчав несколько секунд, я завопил: — Но этого же быть не может!!! Черный Дракон — это только легенда! Ничего больше! Он не являлся даже тогда, когда мой народ не имел второго облика!!! — Сам поморщился от своих истеричных воплей, вздохнул, усилием воли заставил себя успокоиться.
— Проорался, чешуйчатый? — фамильярно спросил у меня орк, поглядывая с пониманием и заботой.
— Ага. Помогло, — вымученно улыбнулся я, чувствуя, как на место паники и истерики приходят обычные для подобных ситуаций спокойствие и жажда действия. Ну, это обычные чувства для меня в подобной ситуации. Просто когда понимаешь, что от тебя многое зависит, то не позволяешь себе бояться.
— И что мы будем со всем этим делать? — деловито поинтересовался у меня драконоборец.
Я насмешливо сверкнул глазами:
— Есть у меня одна идейка…
— Нет!!! Ты с ума сошел! Ты точно ненормальный! Самый ненормальный дракон в этом мире! — орала на меня Илнэ, для особой убедительности тряся меня за грудки.
Я даже не пробовал сопротивляться. Лень. Очень скоро волчице самой надоест.
Успокоилась девушка минут через пятнадцать, предварительно сорвав голос и вытряся всю скопившуюся в одежде пыль.
— И что из всего этого следует? — ехидно спросил я. — У тебя есть другой план?
— Нет, но… — вякнула было девушка, но я по привычке, полученной за долгое время пребывания на посту Владыки, ее тут же заткнул:
— Ну а раз нет, то и не высовывайся. И не пыхти на меня, ты не еж.
— Я-то не еж, а вот ты сволочь! — едва не завыла от обиды Илнэ.
— Сволочь, — не стал спорить я, — и вы будете делать так, как я скажу.
Изрек я все это своим особым тоном, от которого у моих подданных обычно быстро пропадала охота спорить. У друзей она тоже быстро пропала. Хотя, может быть, на них так положительно подействовали мои глаза, которым я «случайно» позволил стать драконьими. А если учесть, что двуипостасные обычно теряют контроль над обликом только в состоянии крайней ярости… В очередной раз убеждаюсь в том, что Темным действительно присуща подлость и коварство.
У друзей она тоже быстро пропала. Хотя, может быть, на них так положительно подействовали мои глаза, которым я «случайно» позволил стать драконьими. А если учесть, что двуипостасные обычно теряют контроль над обликом только в состоянии крайней ярости… В очередной раз убеждаюсь в том, что Темным действительно присуща подлость и коварство.
— Ты уверен, что они нас сразу не попытаются пристукнуть? — серьезно спросил меня драконоборец.
— Не уверен, — пожал плечами я. — Если попытаются, то это будут уже их личные проблемы. Причем последние в их жизни.
— Что, пацифизм уже пропал? — съязвил Грэш.
— Нет, просто изменить я все равно ничего не смогу, так что не буду мучить себя заранее.