ОК — 2017 год — всего лишь столетие Октябрьского переворота… А какое у сегодняшней наркомании возрастное распределение?
ВЛ — Начинают обычно около 14 лет. Девочки принимают наркотики реже, но если начинают, то раньше, как и половую жизнь. Первый возрастной пик потребления — от 15 до 17, затем идет спад лет до 20… Наркологи его называют «армейским спадом»: может быть, действительно, армия в какой?то мере еще удерживает молодых от зелья, просто физически затрудняя его добычу, как механически ограничивает до поры и пьянство…
ДС — Но и то верно, что все больше солдат, ушедших в армию птенчиками, возвращаются наркоманами. Мощное пополнение легиону наркоотморозков дали Афганистан и Чечня…
ВЛ — Второй молодежный пик: от 20 до 28 лет. Если на первом, подростковом, еще «цветочки» — примерно в 55 % процентах можно диагносцировать только преднаркоманию — наркозависимость еще неустойчива и при обрыве приема может исчезнуть сама собой, — то у двадцатилетних и старше уже «ягодки»: наркомания в полном объеме. Подростки курят, нюхают, лопают что попало и пока еще редко колются. Юноши и девицы постарше уже по большей части шприцово «торчат» на чем?то определенном, чаще всего это сейчас героин…
ОК — Наркомафия, наркобароны — за рубежом реальные, определенные, хотя и юридически малоуловимые персонажи. А у нас есть такие?
ВЛ — Думаю, да. И международные действуют…
ДС — В наступлении наркомафии ясно прослеживаются две взаимодополняющие стратегии: прицельно?интенсивная и «рассеивающая» — экстенсивная. Жертвами первой становятся прежде всех дети из богатых семей.
По различным данным — мне трудно их уточнить, но легко сопоставить со статистикой собственной практики — наркоэпидемия захватила от 65 до 80 % детей состоятельных чиновников и успешных предпринимателей.
Богатенькие посещают «специализированные» ночные клубы и рестораны. Рангом?двумя пониже — дискотеки, кафе и бары, куда доставляют «экстази» и подобную мерзость; прочие шастают по улицам, по дворам и подъездам, подвалам и чердакам, пробавляясь «планом» и чем попадя…
ВЛ — Погоди, ты забыл еще учебные заведения. Школы, лицеи, институты, университеты…
ДС — Не хотел верить, жуть: подсчитали, что в среднем в каждом классе московской школы употребляют наркотики четыре ученика. Почти в открытую — в коридорах и туалетах… Обкурившиеся на переменках заявляются в классы под кайфом. Учителя, застигнутые врасплох этой чумой, впадают в какой?то столбняк обреченности…
ВЛ — Да, как при землетрясении, при внезапной бомбежке, разбойном нападении или изнасиловании — параличное состояние, как кролик перед удавом. Так было, когда к власти в Германии приходил Гитлер. Так было у нас в тридцать седьмом. Если перед лицом общей опасности общество не успевает объединиться в силу организованного сопротивления, оно объединяется наоборот — атомизируется, превращается в биомассу.
ДС — Каждый сам за себя: авось пронесет…
ОК — Но у нас ведь, кажется, принята федеральная антинаркотическая программа.
ВЛ — Цена ей та же, что когда?то программе коммунистической партии, если такую помните.
ДС — Каждый сам за себя: авось пронесет…
ОК — Но у нас ведь, кажется, принята федеральная антинаркотическая программа.
ВЛ — Цена ей та же, что когда?то программе коммунистической партии, если такую помните.
ОК — А что после пика 28 — там, дальше?…
ДС — Там гибель. Какое?то время молодой наркоман может еще учиться или работать, может даже успеть жениться и завести ребенка. Некоторым, хватившимся вовремя (или кому повезет быть остановленным, вылеченным), удается выскочить… Но у большинства даже при полном понимании ужаса своего положения выйти из него самостоятельно силы духа нет. В возможность исцеления или не верят, или боятся лечения, не хотят его, ибо уже нет здоровых стимулов жизни, здоровых смыслов и ценностей, влечений и увлечений — наркомания их подавила… В молодежных наркоманских кругах 2 5?летние считаются долгожителями. За немногочисленными исключениями средний срок «выгорания» наркомана не превышает 12 лет наркостажа.
ВЛ — На особо интенсивных наркотиках (эфедриновый и амфетаминовый ряд, галлюциногены) срок этот сокращается до 6 — 7 лет, каждый четвертый из употребляющих такие наркотики кончает с собой… Наркоман с 3?летним стажем уже социальный инвалид, с 5?летним — физический. Грязными шприцами вносят 45?процентный вклад в распространение СПИДа… Так что вопрос, кто из этого поколения доживет до 2017 года, — не риторический.
Вот, кстати, сведения прямо из первых рук: совсем недавнее письмо «долгожителя».
Я вампир: жить, как я живу, невозможно…
ВЛ, мне 32 года. Родился в асфиксии: шея была перетянута пуповиной, несколько секунд было кислородное голодание — возможно, это и предопределило возникновение проблем, которые в дальнейшем у меня возникли…
Рос мальчиком неуверенным, пугливым, постоянно держался за маму, был маменьким сынком. Мама пыталась меня увлечь каким?нибудь занятием, секцией, но я нигде долго не задерживался.
Может быть, причина была не в отсутствии интереса, а в чувстве дискомфорта, которое я испытывал вне дома, среди чужих…