Неужели я только что услышала Истинное Имя Баронета? Впрочем, сейчас не до этого.
— Он приказал бросить резервные части в квадрат С?13. Это первое. А второе…
— Вы поступаете под мою охрану. Ясно. Не беспокойтесь, леди, старина Третчетт всегда был профи по части безопасности заложников. Я постараюсь, чтобы вы чувствовали себя комфортно даже в этом аду. А сейчас прошу меня извинить, я буквально на минутку…
Он схватил радиотелефон и начал орать что было силы:
— Второй резерв, группа захвата «Антилилит», слушай мою команду! Вы направляетесь в квадрат С?13! Повторяю, квадрат С?13! Выполняйте!
Земля ощутимо задрожала под ногами. Я посмотрела на поляну: она вспухала, как будто целое стадо сумасшедших кротов решило синхронно выбраться на поверхность. Однако это были не кроты. Грязно?розовые сороконожки ростом с человека вылезали из земли, отряхивались и, выстроившись клином, стремительно ползли в гремящий орудийной пальбой лес. Кстати, на всех сороконожках были зеленые береты.
— Это и есть группа захвата? — спросила я у лейтенанта Третчетта.
— Да, мэм. — Он провожал сороконожек восхищенным взглядом. — Бравые ребята, потрясающие бойцы. На их счету немало удачно проведенных операций. Так что не беспокойтесь, они справятся с поставленной задачей…
— Можно еще вопрос, лейтенант?
— Разумеется, мэм!
— А какая у них задача?
Третчетт удивленно глянул на меня.
..
— Можно еще вопрос, лейтенант?
— Разумеется, мэм!
— А какая у них задача?
Третчетт удивленно глянул на меня.
— Конечно, уничтожить Алтарь, мэм. У нас не было точных координат его расположения, поэтому группа прочесывала весь лес. А полковник Санви, значит, обнаружил Алтарь быстрее… Только почему он сам не уничтожит это вместилище зла?
— Баронет сражался с моей теткой, то есть с Великой Черной. Нас он оттуда прогнал, велел вам подчиняться.
— Узнаю старого боевого товарища, — растроганно сказал лейтенант, которому на вид было лет пятнадцать. — Он настоящий полковник! Никогда не подставит людей под напрасный удар.
Словно опровергая только что высказанное лейтенантом утверждение, в камуфляжный навес ударила яркая молния. Хорошо я общую защиту вовремя спохватилась поставить, а то бы нас троих просто на куски разнесло. Все вокруг нас покрылось тонким слоем настоящего золотого песка.
— В укрытие! — скомандовал Третчетт и дал знак следовать за ним. — Этот мерзавец опять взялся за свое!
— Какой мерзавец?
— Да Огненный Змей! Это он сыплет золотыми молниями, причем прицельно. Наши пеленгаторы никак не могут засечь его местонахождение. А то бы мы давно с ним расправились!
«Укрытием» оказалась старая медвежья берлога, расширенная до размеров общественного туалета. Воняло в ней так же. Но меня это не волновало.
Я хотела увидеть Огненного Змея.
Точнее, не увидеть, а уничтожить.
— Лейтенант, я убедительно прошу вас позаботиться о безопасности моей матери, — строго сказала я. — А мне необходимо быть там, на передовой.
— Как же так, мэм?
— Вика, ты рехнулась?!
— Я ведьма. А ведьмам не к лицу прятаться от опасностей. Тем более что у меня к Огненному Змею свой счет. Я сама его убью.
— Мэм, это невозможно…
Я улыбнулась, вспомнив зеркальное отражение своего Истинного Лица.
— Нет ничего невозможного
* * *
Я шла сквозь лес наугад, повинуясь только чувствам холодной ненависти и презрения, целиком завладевшим мной. Я знала, что мы обязательно встретимся, это предусмотрено даже законом жанра.
Только выживу ли я, законом жанра не предусмотрено.
Впрочем, это все равно. Я хотела увидеть Огненного Змея не только потому, что он убил ни в чем не повинного Илью. Я хотела увидеть лицом к лицу свой давний страх, заставлявший меня дергаться от каждого шороха и никому не доверять.
Я хочу перестать бояться.
И когда лес расступился, приведя меня к кирпичному зданию трамвайного депо среди переплетения заржавевших рельс, я не испугалась и даже не удивилась. Шутки с пространством, шутки со временем — как это все наивно и ничтожно по сравнению с тем, что иногда возникает в человеческом сердце…
— Ты никогда этого не поймешь, — обращаюсь я к пустоте.
Я сажусь на источенный дождями порог депо, закуриваю и жду. Он не спешит, идет вразвалочку по трамвайному пути, словно беспечный мальчик. Что ж, у меня в запасе целая пачка елецкой «Примы». Ненаколдованной. Что особенно ценно.
— Ну вот мы и встретились, — подходит наконец oн. — Я присяду рядом, с твоего позволения.
— Садись, — тихо говорю я тому, кто сейчас находится в облике славного мальчика Илюшки.
— Ты совсем не боишься меня, — чуть удивленно говорит он. — А ведь ты знаешь, чем я занимаюсь с ведьмами.
— Знаю, — я стряхиваю пепел с сигареты на приткнувшийся у моих ног одуванчик. — Мне наплевать на это. Я не в твоей власти, и ты дурак, если думаешь, что можно меня заставить подчиниться.
И будь любезен, не устраивай тут шоу с превращением, изрыганием пламени и всем прочим. Мне это смертельно надоело.
— Хорошо, — кивает он. — Но ведь ты хотела меня видеть. В моем истинном обличье. Разве не так?
— Успеется, — я старательно гашу папиросный бычок о каблук. Где и от кого я успела нахвататься таких манер?! — К тому же любой оборотень, умирая, сбрасывает все личины, которые когда?то носил, и являет миру истинное лицо. Чем ты лучше оборотней?…