— Да.
Ого! Вот это уже совсем другой тон. От этого «да» у меня подгибаются коленки и появляется стойкое ощущение того, что Наташа не шутит. Она хочет не просто посоревноваться со мной в использовании колдовской силы. Она хочет драться и уничтожить меня. Но почему? Может, когда я ее подносом по голове стукнула, у нее что?то в гипофизе перемкнуло?
— Ладно, допустим. — говорю я. — Допустим, ты хочешь немедленно со мной сразиться. Но, да будет тебе известно, Кодекс ведьм уже двести лет запрещает между ремесленницами дуэли со смертельным исходом либо тяжелыми ранами. Поединок — только профессиональная демонстрация навыков… Так что давай все?таки соблюдать общепринятые условия…
— Условия?! — Нагаша хохочет так, что трубка у меня в руках раскаляется. — Условия ставлю я! И ты на них согласишься! И знаешь почему?
Что?то здесь не так, меня начинает преследовать чувство, будто незримая паутина сплетается вокруг меня и скоро я в ней задохнусь…
— Говори, — приказываю я.
— Ты, кажется, ждала сегодня кое?кого из Москвы. И ведь не дождалась, не так ли?..
— Говори.
— А знаешь, почему ты его не дождалась? Ах, это так просто… Человек идет по улице, и вдруг из?за поворота на него мчится машина. И человек попадает в реанимацию с гематомой мозга и множественными переломами… Такое ведь случается сплошь и рядом. Вот и сегодня в вечерних новостях передавали, что известный писатель?фантаст Авдей Белинский попал в катастрофу. Его имя тебе ни о чем не говорит?
— Ты тварь, ты самовлюбленная сука, чем тебе помешал Авдей?! — задыхаясь, кричу я. — Я же тебя просто растерзаю. Я на лоскутки тебя порву, дешевка!
— Нет. милая, не порвешь. Ты мне будешь руки целовать, педикюр делать и умолять, чтобы я не волновалась, потому что нить жизни твоего писателя сейчас завязана на меня. И если со мной что?нибудь случится, можешь готовить эксклюзивный венок на могилу так рано покинувшего своих читателей гениального фантаста. Все ясно?
Я села на кровать. Очнувшийся Илья испуганно смотрит мне в глаза. Мальчик, почему ты жив и здоров, а мой любимый умирает за сотни километров от меня?
— Алло, Вика, ты чего молчишь? Ты оценила мои способности?
— Да, — я стараюсь говорить спокойно. — Они у тебя средние. Нашла чем удивить — контагиозной магией… Ладно. Что ты хочешь в обмен на жизнь и свободу от тебя Авдея?
— Я еще не решила, я подумаю. Разумеется, больше всего я хочу тебя уничтожить. Но это программа?максимум. Пока же я получаю удовольствие только от одной мысли о том, как ты страдаешь.
— У тебя проблемы в половой сфере, сходи к сексопатологу, — холодно советую я. — Хочешь, чтобы я рыдала в трубку? Не дождешься!
— Давай?давай, хами мне, это даже забавно. Особенно если учесть то, что у меня против тебя есть сильное оружие.
— Я буду с тобой драться. Именно драться, а не показывать, как я умею превращать чайник в летучую мышь. Я тебе расквашу нос и навечно изуродую прическу. Ты, видно, этого добиваешься?
— Ах как остроумно! Что ж, встретимся в грядущее полнолуние в стенах твоей библиотеки.
Я тебе расквашу нос и навечно изуродую прическу. Ты, видно, этого добиваешься?
— Ах как остроумно! Что ж, встретимся в грядущее полнолуние в стенах твоей библиотеки. На предмет причесок. Надеюсь, Авдей к тому времени не умрет.
— Я тоже очень на это надеюсь. Потому что после его смерти ты проживешь очень недолго, ученая ведьма. Я обещаю.
Я услышала ее холодный смех, а затем она отключилась.
В доме могильным саваном повисла тишина. Я сидела на кровати с мобильником в руках, рядом валялась раскрытая книжка моего возлюбленного. Прости, Авдей. Это я виновата.
— Это я виновата, — убежденно сказала я Илье, который сидел абсолютно ошарашенный и жалкий, как бездомный котенок. — Это из?за меня Наташа решила погубить Авдея. Чтобы мне насолить. Понимаешь?
— Нет, — ответил Илья, хлопая белесыми ресницами.
— Правильно. Значит так, мальчик. Ты у меня засиделся. И кроме того, слишком много узнал, хоть ничего и не понял. Будет лучше для тебя, если ты все это забудешь.
Я беру его за руку и веду прочь из квартиры. Он как?то вяло и безвольно мне подчиняется, видимо, в пылу гнева я переполнила атмосферу естественной магией. У подъезда я останавливаюсь и, глядя в глаза Илье, изрекаю заклинание Мемории. Теперь?то оно должно сработать.
И оно срабатывает. Илья смотрит на меня совершенно чужим взглядом, будто никогда раньше не встречал. Растерянно оглядывается и восклицает:
— Елы?палы, и куда ж меня занесло в такую поздноту?! Девушка, который час, не подскажете?
— Да уж половина двенадцатого.
Илья хватается за голову. Я его понимаю. Заклинание Мемории вызывает резкие перепады артериального давления у реципиента, и Илья себя чувствует как после похмелья.
— Ваши товарищи недавно ушли, — вдохновенно сочиняю я. — Вы с ними долго сидели вон на той скамейке…
— Водку пили.
— И пиво.
— Да здравствует пиво во всем мире! — вяло шутит бедняга.
— Ага. А потом вы задремали, я как раз вышла с собакой погулять, ну, они мне передали для вас деньги на такси, сказали, чтобы я вас разбудила. Вот, возьмите.
— Ой, спасибо! — радостно улыбается Илья, и мне даже немного жаль, что наше знакомство закончилось. — Вы меня выручили. Ну, я пошел. Однако засиделся, а у меня еще кактус не полит.