Унтер что-то неразборчиво пропел, торопливо закольцевав мелодию на полутакте.
— Ладно… Тогда сообщайте на словах все, что увидите. Все, вперед!
Мотыга взглянул на индикатор, и понял, что к каналу подключился еще кто-то. Напрямую, в режиме клиента через терминал унтера.
Сизый призывно склонил голову, обошел застывший посреди хода труп рабочего и направился вглубь, прочь от выхода. Мотыга двинулся следом за ним. Лучи осветителей скользили по шероховатым стенам, выхватывали из тьмы зернистую породу, скупо припорошенную все той же светлой пылью.
Уже через пару десятков ун они наткнулись на обширную камеру-пещеру. Посреди камеры возвышалась темная гора в три роста шата и площадью у подножия ун пять на ун пятнадцать. Впрочем, подножие было неправильной формы. Вокруг в одинаковых скрюченных позах валялись трупы малых рабочих и еще какая-то членистоногая мелочь.
— Матка! — прошептал Сизый изменившимся голосом. — Мотыга, мы с тобой нарвались на транспортный астероид Роя!
— Со мной? — тупо переспросил Мотыга.
— С тобой, с унтером, со всей нашей конторой! Это не астероид Багуты! Это астероид Роя, пришлый! А еще скорее — не целый астероид, а обломок. Поэтому у него такой необычный рельеф поверхности.
Мотыга как раз соображал, почему Сизый пришел к такому выводу, и вдруг в некоем случайном озарении взглянул на гору в центре камеры несколько иначе, и понял, что это тоже труп. Труп огромной особи Роя, мало похожей на рабочих, но все же что-то общее в строении тела у этого гиганта и у рабочих просматривалось. Больше всего Мотыгу поразило полное отсутствие у гиганта ног. Хотя, они могли прятаться под тушей…
Эта, как назвал Сизый «матка», лежала иначе, чем остальные трупы. Рабочие большею частью замирали на боку, скрючившись и сведя вместе суставчатые лапы. Матка лежала спиной вверх, свободно вытянувшись. Вероятно, она была не слишком подвижной при жизни, и смерть ничуть не изменила ее позы.
У стен Мотыга углядел несколько десятков белесых клубков. Высотой они достигали шату пояса; форма если и отличалась от идеально шарообразной, то весьма мало. Около них загадочной светлой пыли наблюдалось куда больше, чем в коридоре и остальном пространстве камеры.
— Унтер! — вызвал начальство Сизый. — Я нашел камеру с огромным трупом, наверное, маткой. Что делать?
Ответ пришел немедленно:
— Ничего не трогай, военные уже ложатся в пульсацию. Они вот-вот высадятся. Ты отправил Мотыгу к выходу?
-Да, — соврал Сизый, и выразительно взглянул на напарника. — Он вот-вот доберется. Вызвать его?
— Как доберется, пусть доложит.
— Эй, напарник! Ты слышал?
— Слышал! — выдавил Мотыга.
Вторично намекать было не нужно: благодарно махнув напарнику рукой, он со всех ног кинулся к выходу из камеры. Но бежать было неудобно — низкий потолок мешал прыжкам. А в канале бежать и вовсе не получалось: Мотыга отталкивался от неровностей стен и довольно быстро приближался к разлому. Вскоре он выскочил под открытое небо; пятачок у входа в канал стискивали близкие отвесные стены.
— Унтер! — уняв дыхание позвал Мотыга. — Я на месте.
— Оч-хорошо, — глотая слоги пропел унтер. — Гляди в оба. Увидишь катера военных — сигналь свечками. Можешь даже красными. И не жалей, твой запас я уже списал…
— Понял, унтер! Гляжу в оба!
Мотыга немедленно подпрыгнул во всю силу ног, помог импульсом двигателей в подошвах и высоко вознесся над разломом, а потом стал медленно-медленно, словно на парашюте, опускаться. Так он и подпрыгивал время от времени: с высоты было легче следить.
Военные появились спустя полтора принятых в системе Багуты часа. Мотыга в очередном прыжке заметил быстро проплывающие у горизонта яркие звездочки и одну за одной принялся выпускать в зенит свечи-сигналки. Звездочки сначала замедлились, а потом стали стремительно увеличиваться в размерах.
Вскоре четыре оперативных корабля и транспортник легли на грунт у самого разлома. Из верхнего люка транспортника крупой посыпались вояки — шаты в легких скафандрах. У каждого к бедру был пристегнут регулярный лучевик работы азанни, но адаптированный специально под кисти шат-тсуров.
Шат-офицер — и не унтер какой-нибудь, а целый полковник! — соскочил с брони рядом с краем разлома, вплотную к поджидающему Мотыге.
— Где канал? — без предисловий начал он.
— Там! — указал Мотыга вниз. — На самом дне.
Полковник несколькими повелительными жестами раздал приказы; часть солдат оцепила участок местности. Мотыга с удивлением отметил, что вояки развернули даже три турельных орудия. Мало им, что ли, бортовых систем огня на катерах? Видимо, мало…
Десятка три солдат выстроились в шеренгу на самом краю разлома. Два лейтенанта что-то доложили полковнику, но Мотыга их не слышал — военные использовали свою частоту связи. Скорее всего, напрямую с Мотыгой сможет разговаривать только полковник. Остальные — в лучшем случае через унтера или горняцкий ретранслятор.
— Веди! — скомандовал полковник и Мотыга послушно прыгнул на дно разлома. Солдаты по очереди сигали следом.
Кроме солдат за Мотыгой последовали трое шатов в гражданских скафандрах. Все трое были обвешаны приборами, словно рекламные столбики — голограммами, и поэтому Мотыга решил, что это научники. «Наверное, биологи. Или специалисты по Рою», — подумал он, боязливо оглядываясь. Ему казалось, что полковник сейчас на него рявкнет, чтобы не глазел зря по сторонам, а вел, куда приказано. Но полковник молчал. Может быть, оттого, что Мотыга оглядывался не стоя на месте, а на ходу?