— Вот так-то! — победно, но — увы! — не очень убедительно провозгласил Йири-Йовази и убрался за шлюз. Створку он задраил вплоть до режима герметичности. И слегка порадовался факту, что открывается она только снаружи.
Все-таки было в саркофаге нечто такое, что заставляло этому факту радоваться.
— Ну, полетик! — проворчал Йири-Йовази. — Ни хрена больше не стану летать в одиночку. Свихнуться можно на радостях.
И ушел в рубку.
В рубке его ждал Ангел Смерти в желтых одеждах. С водяными часами в одной руке и звездой о девяти лучах — в другой.
Чувствуя, как внутри все переворачивается и цепенеет, Йири-Йовази споткнулся в дверном проеме. В тот же миг Ангел исчез, оставив после себя легкий термослед, похожий на колышущийся над нагретым камнем воздушный призрак.
Призрак Ангела. Надо же…
Йири-Йовази схватился за переборку, чтобы не упасть. Он не понимал, что с ним творится.
Потом попытался взять себя в ослабевшие руки. Закрыл дверь-перепонку и опустился в кресло.
Итак. С самого начала.
Оа от Мориты Грифона отделяло больше тридцати светолет, а это, почти семьдесят пульсаций, включая корректировочные. Перелет занял половину лунного цикла Оа, и на протяжении всего этого времени Йири-Йовази ни разу не задумался о собственном одиночестве и ни разу не ощущал тревоги, ни разу не почувствовал себя неуютно. И, естественно, не случилось у него никаких видений.
А теперь? Еще взлететь с астероида не успел, как всякая чушь грезиться начала! Да еще, если честно, чушью видения называть боязно — а ну этот Ангел возьмет и обидится? Тогда уж Йири-Йовази точно несдобровать…
Он отчаянно потряс головой и до хруста в суставах сжал кулаки.
Спокойно. Спокойно. Не паниковать. Страх — это очень тонкая штука. Стоит ему поддаться, и изгнать его из души уже невозможно. Он селится там прочно и безвылазно, растет, ширится, заполняет собой все естество, а если душу заполонит страх — жди беды. Беда будет таиться везде, за каждым поворотом и в каждом поступке. Там, где беззаботный обтяпает свои дела и забудет о них, объятый страхом обожжется и все запорет. А страху только это и нужно.
Но как его, Три Матери, побороть, страх? Как справиться с ним и с одиночеством, если вокруг — бездна, декорированная далекими огоньками звезд, а по кораблю то разгуливает Ангел Смерти, которого на самом деле не существует, то летают тяжелые предметы, словно в них вселились злые духи? Как?
Йири понимал, что на эти вопросы точных ответов не существует.
Во-первых, думал он, нужно убедить себя, что все происходящее — лишь наваждение. Результат какой-нибудь пакостной эманации саркофага. Конечно, саркофага — чего же еще? Стоило оказаться рядом с ним, и пошли странности. Раньше ведь странностей не было? Нужно поверить, что иллюзия не в состоянии принести вред.
Очень непоследовательно Йири-Йовази вдруг подумал, что даже выйдя в космос многие расы так и не сумели избавиться от первобытных суеверий.
Осознав чуть погодя собственную непоследовательность, Йири-Йовази слегка приободрился.
Осознав чуть погодя собственную непоследовательность, Йири-Йовази слегка приободрился. Если он в состоянии отвлечься, это значит, что страх еще не успел пожрать его целиком. Значит, он еще способен размышлять о постороннем, и получается, что со всеми радостями последнего времени можно бороться. Успешно.
Йири-Йовази криво и несколько натужно ухмыльнулся (эта натужность была неприятна, но очевидна) и сердито прошипел:
— А, вот, хренушки тебе, хреновина чешуевая! Не слопать тебе Йири-Йовази! Ядовитый я!
Доля фальши во всем этом присутствовала, но очень незначительная. Йири подумал, что сейчас самое время включить какую-нибудь бравурную музыку, но в полет он с собой захватил только подборку фильмов и книг. Даже не звуковых, а символьных.
«Фильм, что ли, поставить? — подумал Йири-Йовази, но решил, что не стоит. Вместо этого он включил видеоконтроль на постоянку, в фоновом режиме. Саркофаг мирно покоился в гравизахвате и летать на манер сказочного Нути-Нагути больше, вроде бы, не собирался. И на том спасибо…
А вместо фильма Йири-Йовази решил нюхнуть веселящего. Дабы пригладить нервы и хоть как-то оправдать галлюцинации. Авось, решил он, потом все на веселящий и спишется. Очнешься с чугунной башкой и провалами в памяти, но зато никакие видения странными не покажутся и уж наверняка не испугают.
С этой мыслью Йири-Йовази добыл из-под сидения свою любимую торбу из шкуры собственноручно убитого на Иншуди песчаного хищника, покопался и отыскал заветный пакетик с сероватым порошком. Отмерить дозу и прокалить слегка… И все.
Очень скоро он сумел сбросить напряжение, а жизнь стала казаться цветной и не такой уж страшной. Подумаешь, Ангел… Если нужно, можно и с духами сплясать, и с демонами за лапы здороваться.
На лице Йири-Йовази поселилась блаженная улыбка. Он откинулся в кресле и уставился в пустоту, которая казалась ему вовсе не пустотой. На краешке пульта, у самой клавиатуры, лежал полупустой пакетик с порошком.
Жизнь продолжалась.
«Рулебой» просчитывал новую пульсацию. Диск бесшумно вращался во чреве привода, данные считывались и обрабатывались. Далеко-далеко, на материнской планете перевертышей ждал свой груз, сгорая от нетерпения, Хозяин. Далеко-далеко на безымянном астероиде покоился под толщей обрушившейся породы неизвестный Йири-Йовази человек с Ботафого. Кутила и безобразничала в метрополии беспутная команда, братки-пираты.