— И у меня та же фигня. Значит, надо разделяться.
— Надо, — согласился Бьярни.
— Давай думать. Кому лучше повести это чешуйчатое чудо, а кому остаться на «Ландграфе».
Бьярни отхлебнул кофе.
— А ты как считаешь, Магни?
Магнус наморщил лоб.
— Вообще-то я считаю, что пока ты отвел бы «Карандаш», я мог бы спокойно ковыряться в системах наведения. И к твоему возвращению вернуть к жизни и «Ландграф» тоже. Но вести «Карандаш» — не на прогулку смотаться. Если честно, то побаиваюсь я этих чертовых ребят, хозяев саркофага, готовых вот так, без раздумий, выложить миллион первому встречному и еще сорок девять — готовому рискнуть и сунуться к ним в лапы.
Бьярни, не перебивая, слушал.
— С другой стороны, упустить возможность срубить деньги, на которые можно безбедно жить всю оставшуюся жизнь — это надо умудриться. А значит, надо рисковать.
— Есть еще другой путь, — с неожиданным хладнокровием заметил Бьярни. — Саркофаг стоят явно дороже пятидесяти лимонов. Иначе за него не сулили бы столько. Что нам мешает залечь на тюфяки, а спустя какое-то время попытаться его втихую продать?
Магнус едва заметно кивнул:
— Именно этих слов я и ждал от тебя, братец.
Да, можно попытаться. Но только представь что с нами сделают приятели этого скуластого, когда изловят…
— Если изловят, — поправил Бьярни.
— Нет, Бьярни, — не согласился Магнус. — Не «если изловят», а именно «когда изловят». Слишком мелкая мы рыбешка, чтобы пытаться надуть китов.
— Так уж и китов… — усомнился Бьярни.
— Китов, Бьярни. Именно китов. Пузатых и сытых. Ты заметил, как быстро они выяснили о нас почти все необходимое? Имена, подробности о нашей яхте, и даже то, что мы сейчас без работы. Тут такими возможностями попахивает… Представить страшно.
— Если они такие всемогущие, — с ехидцей вставил Бьярни, — что им мешает добраться до саркофага самостоятельно? На кой им двое вольных яхтсменов, которые, заметь, вполне могут нанимателя и надуть? Ну сам подумай.
Магнус подавил глубокий вздох; с минуту он молчал, отхлебывал кофе и скреб небритую щеку — размышлял.
— Я против, Бьярни. Мне кажется, что не следует надувать компанию, возможностей которой не знаешь в полной мере. А если это военные?
— Да какие они военные, — фыркнул в чашку Бьярни. — Типичные бандиты. Причем, видимо, из крутых.
— Тогда я тем более против. Что-то неохота, чтоб нам кишки на лонжероны намотали.
— Крутых тоже, случается, успешно кидают.
Магнус сердито бухнул кулаком по столешнице:
— Да пойми ты, Бьярни, мне неохота прожить остаток жизни в страхе! Неохота шарахаться при каждом вызове! Неохота прятаться и вечно носить с собой активированный бласт!
— Спокойствия, значит, хочешь? — уточнил Бьярни.
— Да! Спокойствия! И душевного равновесия! — отрезал Магнус.
— Что ж, — с прежним хладнокровием констатировал Бьярни, — я уяснил твою позицию, старший. Наверное, придется ее и принять.
Некоторое время Магнус мрачно изучал текстурный рисунок на пластике.
— Ладно, — проворчал он наконец и бросил перед собой монетку. — Ты — орел, я — решка. Кто выпадет, идет на «Карандаше». Второй сидит здесь и ждет.
— Если пойдешь ты, — сказал Бьярни, — я за это время вряд ли починю наведение.
— Ну и хрен с ним, с наведением. Бросай.
Бьярни медленно сгреб монетку со стола, положил на согнутый указательный палец и сильно подбросил большим. Монетка, бешено крутясь, звякнул о пластик, срикошетила и почти беззвучно шлепнулась на ворсистый пол. Орлом вверх.
— Ну, вот, — удовлетворенно крякнул Бьярни. — А ты как раз привод починишь. А потом у нас будет по собственной яхте и по кругленькой сумме на кармане.
Магнус ногой пододвинул монетку к себе.
— Опасаюсь я за тебя, братец. Как бы ты не выкинул какой-нибудь фортель.
Но Бьярни очень серьезно покачал головой:
— Нет, старший. Если мы решили играть честно, я не стану выбрасывать никаких фортелей. Мы всегда верили друг другу, и никогда не подводили. Поэтому мы и вместе. Да и отец учил никогда не подводить брата.
Магнус протянул руку над столом и с чувством похлопал Бьярни по плечу.
— Спасибо, младший.
Поэтому мы и вместе. Да и отец учил никогда не подводить брата.
Магнус протянул руку над столом и с чувством похлопал Бьярни по плечу.
— Спасибо, младший. Я, прям, тобой горжусь. Честно-честно! Приятно сознавать, что у тебя есть брат, на которого можно положиться как на самого себя.
— Пожалуйста! — с ехидцей ответил Бьярни и победно ухмыльнулся.
— Ладно, — Магнус чуть подался вперед — энергично, с нетерпением. — Пойдем, помогу тебе вещички на «Карандаш» переправить. И стартуй — раньше начнем, быстрее отделаемся.
Эрлингмарки синхронно встали. На пороге Магнус поймал Бьярни за плечи и слегка сжал. Взглянул брату в глаза.
— Ну… Удачи нам.
Бьярни только глубоко вздохнул.
— Да, — вспомнил Магнус. — И вот еще что. Надо бы мертвых похоронить… Даже свайгов. По обычаю астронавтов. А то мы их в тамбур сволокли и все, будто испорченный груз. Не годится так.
С этим нельзя было не согласиться.
«Карандаш» ушел в пульсацию через четыре с половиной часа. На виду красного гиганта из системы Набла Квадрат осталась единственная пришлая извне песчинка — яхта «Ландграф». Одинокий космический странник.