Главный водитель глянул на него весьма недружелюбно.
— Не дай Бог ему протухнуть… — пробормотал он сквозь зубы.
— Оштрафуют, однако? — не отставал верховный лесоруб. — На много ли? Не на тысячу же технов! Да и тебе ведь — помнится, ты сам говорил — не сегодня выезжать надо было, ты еще собирался туг постоять до команды…
— Оштрафуют, — сказал старшина конвоя тяжело, словно язык его устал ворочаться во рту. —
И меня, и тебя, и всех — на сто миль в округе. Сегодня надо бы уехать — понял? — И добавил с таким выражением лица, словно сказанным объяснялась вся сложность положения: — Тут ветер меняется, понял? Раньше, чем думали. Так что мы сразу должны, как только пятая машина подойдет — в путь-дорогу. Ветер — усек?
— А я и не знал, что ты под парусами ходишь, — сказал начальник поселения и снова захохотал.
— Не щерись — для зубов вредно, — сказал водила так, что начальник поверил и сразу посерьезнел. — Лучше подумай: у тебя же здесь народу до хрена, не может быть, чтобы среди них ни одного шофера не нашлось. Я сейчас нашим позвоню, если пятая еще не вышла — с нею подошлют замену, а если нет — ты мне приготовь человека.
— И почему это вы по двое не ездите? Водила, посопев, ответил:
— А нам лишние ни к чему. Глаза, уши, языки…
— Ну извини, — сказал начальник, явно стремясь к примирению. — Я вижу, тут и правда дело серьезное. Поискать тебе шофера?.. Ты, тупарь, — снова перевел он взгляд на Милова, — может, ты знаешь — из вашей команды кого-нибудь можно за баранку посадить?
Вот таким образом разговор был подведен к той самой точке, когда Милову не оставалось ничего другого, как ответить:
— Можно и меня.
— Тебя? Ты что — водишь? — встрепенулся старшина конвоя.
— С малых лет.
— Пойдем, покажешь, — произнес начальствующий шофер, и в его голосе послышалось немалое облегчение, что для технета было не очень-то привычно. — Начальник, этого я забираю. Пока. Дальше видно будет. Отметь номер. Пошли.
— Постой, постой, — запротестовал начальник лесовиков, как бы оскорбившись за свое поруганное величие. — Как это так — «Этого я забираю»? Ты, что ли, тут главный? Если так, то мне об этом сообщить забыли, ты ух не обессудь. Ты станешь забирать, а лес валить кто будет?
— Это твои проблемы, — сказал старшина конвоя. — А чтобы тебе не страдать, ты позвони своему начальству на Базу, — может, они тебе на этот счет мозги продуют. Мне же разговаривать некогда.
И зашагал не оглядываясь, а Милов — за ним, на два шага отставая, соблюдая вежливость. Значит, назначение его можно было считать состоявшимся. Если, конечно, он в ближайшие несколько минут не осрамится, заняв водительское сиденье. Ну и, разумеется, если с пятой колесницей не пришлют шофера из резерва, который там, по соседству с Кругом, наверняка был, хотя и явно небогатый: взяли же они там с ходу этого урку…
Вспоминать об убитом не хотелось, и Милов призакрыл глаза, стараясь сосредоточиться на предстоящем испытании по водительскому мастерству и умению.
Конечно, высокого класса он здесь никак не покажет, однако и конкурс сейчас тут пристойный: всего один человек на место. Шанс имеется. У технетов все делается просто. Это преимущество перед людьми у них, несомненно, есть. Преимущество, если вдуматься, весьма и весьма немалое.
Старшина конвоя собственноручно распахнул перед ним дверцу машины, чье дно Милов накануне разглядывал снизу, лежа между колесами.
— Ну-ка, покажи права для порядка… К этому требованию Милов был готов; полученный в ракетной шахте водительский документ был у него наготове.
Старшина осмотрел карточку весьма внимательно.
— Ну, — сказал он и, похоже, даже повеселел немного, — у тебя, я вижу, все в порядке. Сколько времени не ездил?
Милов прикинул:
— Да с неделю, пожалуй.
Оно и на самом деле так было. Улетая из Москвы, он в Шереметьево приехал еще на своем драндулете, который сейчас дремал бы там на стоянке, одновременно грабя Милова — удовольствие это теперь стоило недешево, — если бы провожавшие его дружки не пообещали отогнать машину домой.
— Всего-то? Ну, тогда я тебя и проверять не стану. Влезай, осматривайся. Времени у тебя не так много: сегодня стартуем. Должны сегодня, — уточнил он, словно самого себя убеждая в скором отъезде. — Только не обижайся: если пришлют запасного… — Тут он задумался, почесал в затылке: — Хотя, конечно, не сказано еще, какого пришлют… Вот мне в Круге подсунули одного, — у меня водитель заболел…
— Чего-нибудь такого съел?
— Ну, съесть не съел… Пришлось оставить, в общем. Так вот, подсунули мне парня — на язык крутой, а водила средненький, ему только на такси баранку крутить. Зато воровать оказался мастак. Оно и лучше, может быть, что исчез, но вот денег жалко — они на дороге не валяются. Ну, разыщу — посмотрим, кто в проигрыше… Ты мне еще одно скажи: а с этой техникой обращаться умеешь?
Он кивнул на пристроенный в кабине автомат, затем — на лежавший позади, на спальной полке, ручной пулемет.
— Имею опыт.
— Ценно. Тогда у меня все. Спроси, если что неясно.
— Ну что ж, — сказал Милов безразлично. Вставил ключ, повернул. — Бак полный, это хорошо. Так… Вроде бы все нормально, вопросов нет. А что тут — его барахло?