— В?вольха? — с трудом выдавила Орсана, кривя губы в вымученной улыбке. — Шо ты тут робишь?!
Я сообразила, что сей «теплый» прием предназначался именно мне. Глянув на мое растерянное и помрачневшее лицо, девушка торопливо, словно опасаясь, что я развернусь и уйду, ухватила меня за рукав и, мучительно пытаясь изобразить гримасу поприветливее, сбивчиво затараторила:
— Вольха, прости, я зовсим не хотела тебя обидеть! Просто я не очикувала тебя здесь увидеть, я думала… — Орсана запнулась и смутилась еще больше.
— Что?
— Что я тебя здесь не увижу! — совсем уж бестолково закончила подруга и вдруг, просияв, с радостным воплем заключила меня в объятия: — Вольха, як же я рада тебя видеть!
Я, совсем уж ничего не понимая, машинально сомкнула руки на ее спине.
Насколько я знала, Орсана в свои двадцать четыре года умудрилась дослужиться до сотника и успешно продолжала в том же духе, умиляя такого же бравого папашу. Что она делает в Опадищах, если какой?то месяц назад сама хвасталась мне в письме, что именно ее сотне поручено охранять королевский дворец во время праздничного бала?! Удовольствие, конечно, сомнительное, зато какая честь!
— Орсана, что случилось? — Я решительно высвободилась и, взяв подругу за плечи, пытливо заглянула ей в глаза. Вернее, попробовала.
— Ничего, — торопливо возразила Орсана, изображая блуждающее косоглазие.
Я поняла — не признается, хоть ты ее режь.
Еще один неприятный сюрприз — на шее у сотницы висел какой?то амулет, защищающий от телепатии. И весьма неплохой, шпионский. При желании, конечно, я бы его пробила, заработав головную боль себе и ей, но незаметно прочитать мысли уже не получилось. Он отреагировал даже на попытку проникновения — легонько завибрировал, заставив девушку машинально прижать его рукой сквозь куртку.
— Орсана, неужели ты подалась в тайную разведку?!
— Нет, что ты! — возмутилась подруга, обрадованная, что может честно ответить хотя бы на один вопрос. — Я здесь… по личным делам.
— Ясно. — Я пожала плечами и сделала вид, будто собираюсь ее обойти. -Жалко, что ты так занята… личными делами. Ладно, поболтаем как?нибудь в другой раз…
— Нет, что ты! — Орсана уцепилась за мой локоть с такой же горячечной искренностью, с которой пять минут назад мечтала оказаться куда подальше от меня. — Я приехала на свиткування, развлекаться, и буду только рада компании, тым бильш твоей!
Уж не знаю, что наемница понимала под «развлечениями», но поверх неброской походной одежды на девушке серебрилась кольчужка, потом и кровью… тьфу, метлой и шваброй добытая в драконьем логове. Из?за левого плеча выглядывала рукоять раздобытого там же меча, из?за правого — туго набитый колчан. Вдоль бедра двумя плавными изгибами змеился притороченный к поясу лук со снятой тетивой.
С подругой явно творилось что?то неладное, и бросать ее в таком состоянии я, конечно, не собиралась. Ладно, захочет — расскажет, а нет — рано или поздно само всплывет.
— Ты кого?то ждешь? — на всякий случай уточнила я.
— Нет, — снова подобралась подруга. — Так… осматривалась.
— Что?нибудь насмотрела?
— Нет. Мне все равно куда идти, если ты об этом.
Мало?помалу беседа наладилась. Орсана старательно обходила тему своего появления в Опадищах, но на прочие вопросы отвечала охотно. Мы съели по пирожку со сливами и традиционно посплетничали о королях, подруга рассказала несколько легионерских баек, я — ве?дьминских.
Разумеется, в конце концов разговор свернул на предстоящую свадьбу.
— Вольха, — неожиданно серьезно и озабоченно сказала Орсана. — До весилля осталось всего три недели, мабуть, тебе стоит вернутыся в Догеву и самой заняться его подготовкой? Да и Лён, наверное, переживает, куда ты запропастилась…
Теперь пришел мой черед отмалчиваться.
— Ты его не любишь?
Я досадливо пнула подвернувшийся под ногу огрызок и со вздохом призналась:
— Люблю, Орсана. И, кажется, с каждым днем все больше и больше… В том?то и дело. Я не хочу все испортить этой дурацкой свадьбой!
— Дуристь яка! — возмутилась подруга. — Мой батька до сих пор маму на руках носит! То есть носил бы, если б поднять смог…
Несмотря на то что полнота в Винессе считалась синонимом красоты, воображаемая картинка меня не вдохновила: замужняя я пудов эдак семи — и по?прежнему, молодой и стройный Лён, с ужасом примеривающийся перенести это «сокровище» через ручеек, что раньше проделывал не задумываясь.
— Мой батька до сих пор маму на руках носит! То есть носил бы, если б поднять смог…
Несмотря на то что полнота в Винессе считалась синонимом красоты, воображаемая картинка меня не вдохновила: замужняя я пудов эдак семи — и по?прежнему, молодой и стройный Лён, с ужасом примеривающийся перенести это «сокровище» через ручеек, что раньше проделывал не задумываясь. На сцене красочного плюха и сдавленного хрипа снизу я тоненько застонала вслух. Орсана удивленно покосилась на меня, но объяснений, разумеется, не дождалась.
— Погоди. — Я наконец заметила то, ради чего, собственно, и забрела на торжище. — Подождешь меня здесь?
Подруга неохотно кивнула, невесть зачем скользнув рукой к оголовью меча.
Предполагалось, что багровый полумрак и светящийся кристалл на высоком треножнике, окутанный извивающейся паутинкой молний, придадут лавке таинственность. Но мне такая обстановка показалась довольно заурядной, как на кафедре теоретической магии, где готовили преподавателей, разработчиков заклинаний и мастеров амулетов. Последний?то мне и понадобился.