— Ну?с, уважаемый, чем вы меня сегодня побалуете?
По мрачному сопению можно было предположить, что крысиной отравой, но на поданном блюде золотистой горкой возвышалась жареная рыба.
— Угощайся. — Я передвинула блюдо на середину стола.
Парень сглотнул набежавшую слюну:
— Но Верховный магистр сказал…
— Не переживай, для тебя он сделал исключение. За вредность работы.
— Правда?! — оживился Тивалий.
— Правда?правда, можешь сам у него спросить. Только сначала передай ему, что я очень интересовалась, распространяется ли пост на баранину в темное время суток.
Следующие десять минут за столом царили торопливое чавканье и жадное причмокивание. За пять часов я успела осмотреть целых два кладбища — рыцарское и сельское, а также найденный в леске лошадиный череп, — но умертвием и его верным скакуном там и не пахло. Зато мы с оруженосцем так зверски проголодались, что, выскочи из кустов какой?нибудь опрометчивый гуль или мроед, еще неизвестно, кто бы кем поживился.
— А почему именно ворон? — Утолив первый голод, я бесцеремонно ткнула пальцем в чеканный орденский знак, приколотый к кольчуге Тивалия. — Мне кажется, название «Орден святого Фендюлия» подошло бы вам куда больше.
— Но, госпожа ведьма, Фендюлий сам основал этот орден! Не мог же он назвать его своим именем.
— Ну, увековечил бы верного коня или даму сердца. Розу какую?нибудь на худой конец. А при чем тут этот прихлопнутый щитом альбинос?
— Ворон символизирует мудрость, а белый цвет — добро. — Парень честно попытался воспроизвести одухотворенный взгляд и голос магистра, преподававшего ему устав ордена. С набитым рыбой ртом это оказалось не так?то просто. — Фендюлий был первым Верховным магистром, коий голова для всего ордена, а магистры — когти, то бишь его опора и грозное оружие.
С набитым рыбой ртом это оказалось не так?то просто. — Фендюлий был первым Верховным магистром, коий голова для всего ордена, а магистры — когти, то бишь его опора и грозное оружие.
— А крылья? — заинтересованно уточнила я.
— Как перья в крыльях, большие и малые, так и простые рыцари с оруженосцами несут Белого Ворона к священной победе над врагами.
— Гениально. Про хвост и прочие органы, полагаю, спрашивать не стоит. Фендюлий наверняка предусмотрел какое?нибудь высокопарное определение и для них.
Я откинулась на спинку стула, поглаживая сытый живот. Несмотря на все старания и неподдельный энтузиазм, съесть всю рыбу мы не смогли. На этот раз корчмарь действовал по принципу «чтоб тебе подавиться, проклятой!», не преминув стребовать с меня полную стоимость добрых шести фунтов рыбы.
Расплатившись, я выставила полупустое блюдо на подоконник, где им тут же заинтересовалась черная лошадиная морда со всеядной ориентацией. Корчмарь скорчил такую рожу, словно я лишила ужина не пару?тройку поросят, а по крайней мере его дорогую матушку.
— Куда теперь? — Тивалий, видя, что я встаю, чуть не опрокинул стул, торопясь распахнуть передо мной дверь.
— В замок. Раз мы не обнаружили физических следов умертвия, значит, нужно искать магические. — На пороге я обернулась. — До свидания, уважаемый! Было очень приятно иметь с вами дело.
Отчетливый зубовный скрежет дал понять, что корчмарь не разделяет моего восторга ни по поводу нашего знакомства, ни следующей встречи.
* * *
За оставшиеся полдня я едва успела осмотреть первый этаж. Зато очень добросовестно: коридоры так петляли, ветвились и сходились, что по некоторым из них я проходила дважды, а то и трижды, не замечая разницы. В один здоровенный зал с ведущими наверх лестницами я вообще попадала раз десять, из чего заключила, что он находится в центре этажа.
Тивалий, думая, что так и надо, молча топал за мной. Правда, в некотором отдалении, чтобы никто не заподозрил его в причастности колдовским жестам и словам, изредка срывавшимся с моих губ вперемежку с более понятными и сочными.
Магические следы я действительно нашла, причем во многих местах. Во?первых, на треклятых винтовых лестницах. Гномы, вынужденные в конце концов сдать замок под ключ (и это после того, как несколько их поколений благополучно кормились с долгостроя!), мстительно наложили на лестничные столбы заклятие утроения. Реально на каждом этаже оказалось по тридцать-сорок ступеней. Зато башенная лестница за счет этого ужалась почти впятеро — не зря я удивлялась несоответствию между ее высотой и количеством ступенек. Но, поскольку межэтажными лестницами пользовались куда чаще, гномам этой нехитрой перестановкой удалось?таки здорово напакостить жильцам. Снятие заклятия отняло бы у меня слишком много сил и времени (возможно, потом, за дополнительную плату…), так что я ограничилась индивидуальным порталом.
Во?вторых, магией так и разило от проходивших мимо рыцарей. «На Фендюлия надейся, а сам не плошай», — благоразумно рассуждали они и на всякий случай заговаривали мечи от иззубривания, а доспехи от ржавчины и скользящих ударов (с прямыми дела обстояли хуже, ибо «против лома нет приема»). Естественно, о своих визитах в «обитель зла», то бишь в лавку мага, рыцари скромно умалчивали.
А в?третьих — и это уже куда интереснее! — по всему замку, кое?где едва заметно, а местами довольно отчетливо, ощущались магические возмущения совершенно непонятного мне происхождения и назначения. Похоже на чистую стихийную магию, но словно уже кем?то отработанную и для другого мага непригодную.