И я, безотказная идиотка, оздоровляюсь то крапивой, то болотной тиной, то наисвежайшей могилой посреди жальника…
Я мрачно подперла щеку ладонью, ожидая заказанную окрошку на квасу — по такой жаре ничего существеннее в горло не лезло. В скит податься, что ли? Только и там, уверена, до меня доберется какой?нибудь ушлый селянин, льстиво уговаривая «с вурдалаком чуток подсобить, тута совсем рядышком, и двадцати верст не будет»… А стоит мне смириться с мыслью, что недосягаемость моего отпуска соперничает только с невидимостью ушей и неукусимостью локтя, и снова выехать на тракт, как работодателей словно ветром сдувает! Еще и подсмеиваются из?за заборчиков: и не лень ведьме дорожную пыль месить в такую?то жарищу?
Подавая на стол, корчмарь не удержался и, наклонившись ко мне, шепнул, давясь от смеха:
— Сказывают, вы сегодня порыбачили знатно?
Я только презрительно фыркнула. Запомните: бескорыстно творить добрые дела вредно для здоровья! И утверждаю я это вовсе не потому, что такая алчная и злая, а просто по опыту знаю — бесплатных услуг люди не ценят. Вот если бы я потребовала за этого гхырового козла хотя бы одну серебряную монету, они бы трижды подумали, нужен он им или нет!
— Да, — медленно ответила я и, с многозначительным прищуром глядя на мужика, добавила: — Мне сегодня просто удивительно везет на козлов!
Тот мигом стер с лица ехидную улыбку и, смущенно кашлянув, поспешил вернуться за стойку.
Но спокойно поесть мне не дали. Не успела я размешать островок сметаны, одиноко дрейфующий среди зеленого лука, петрушки и отчаянно барахтающейся мухи, как краем глаза уловила в полупустой корчме некое оживление и подняла голову.
К моему столу целеустремленно двигалась знакомая троица из общества любителей дохлых козлов: невозмутимый староста — вразвалочку, руки в карманы, кудрявый детина типа «сажень косая, стоеросовая» и одноногий белобрысый тип в кольчуге сотника, но без легионерской бляхи. Дошли, выстроились в рядочек и, потолкав друг друга локтями, предоставили слово старосте.
— Госпожа ведьма! — Мужик подумал и стянул шапку. — Мы того… спасибо вам хотели сказать. Не всякий свояк нам бы так?то охотно и бескорыстно подсобил, а вы, человек пришлый, не погнушались. И это при том, что сами до того бледная, худая да устамшая, что прям сердце от жалости разрывается!
Выловленная было муха снова шлепнулась в миску вместе с ложкой. Я уставилась на старосту, не веря своим ушам. Насчет бледной и худой, конечно, можно было поспорить, ибо не унимавшееся с траворода [4] солнце добросовестно закрасило все подставленные ему места, а моя фигура меня очень даже устраивала. Но спорить я ни в коем случае не собиралась, польщенная льстивым сочувствием в голосе собеседника.
— Вот мы и хотели вам предложить, — староста, воодушевленный моим одобрительным хмыканьем, снова нахлобучил шапку и присел на соседний стул, — пожили бы вы у нас в селе с недельку, развеялись: в лес там за ягодами сходили, позагорали, на рыбалку сплавали — я как раз лодочку наново законопатил, пользуйтесь когда хотите, мне не жалко. А столоваться здесь можете, я корчмарю словечко замолвлю, чтобы вам как завсегдатаю считал.
«А почему бы и нет? — подумала я, воспрянув духом. Места здесь живописные, погода отличная, а рыбалку я с детства люблю. И люди такие милые, отзывчивые — надо же, как о совершенно незнакомой женщине, да еще ведьме, заботятся!»
— У нас тута и остров посередке реки имеется, — продолжал соблазнять староста, — а на ем скит разрушенный. Сказывают, там раньше дайны жили, которые от мирских сует в отшельники подались. Кто навсегда, а кто так, на недельку передохнуть и с новыми силами в те суеты окунуться. Молились помаленьку, рыбку ловили, огородик свой вели, боевые искусства изучали, шоб, значится, не только кадилом на бесовское отродье помахать, но и руками?ногами для верности добавить. Ну и людишек местных, ежели что, отпевали там, венчали али исповедовали. От болезней возложением рук лечили, а с глазу на глаз — и от бесплодия… Все бы хорошо, да завелся на Мариной Пади — пустошь овражистая, в пяти верстах к северу — дракон, а к острову на водопой летать повадился. Рыжий, здоровущий, целый двор тенью накрывал, ну и вел себя как положено: выпил — закуси! То в одном селе овцу заглотнет, то в другом корове крылья приделает. Мужики уж и дубье на него заготовили, да все никак на ту Падь выбраться не могли: то посевная, то уборочная, то боязно. Мялись?мялись, покуда дракон дайновскую козу не схарчил и на храмину ихнюю, пролетая, сверху не нагадил. Тут уж отшельники за него взялись; жаль только, с нами посоветоваться не удосужились, мы бы им живо разъяснили, отчего именно на пустошь топать надобно, а не ждать, покуда он к ним явиться соизволит. Ну спервоначалу помолились они на дракона, пожелали ему хворей разных, нутряных и наружных, но гад из всего списка токо чихнуть на них удосужился. Увидели дайны, что не берет дракона святое слово, и давай его из луков совестить! Тот сначала во грехе упорствовал, над островом кружил да огнем плевался, а потом раскаялся?таки: издох и прямо на скит рухнул. Что раньше не спалил, то поломал и тушей своей отъевшейся придавил намертво. Ну отшельники и решили, что им легче новый скит отстроить, чем этот из?под дракона добывать.