— Валент мой государь, — сказал Ульфила. — Я не помогу тебе убить его. Если ты только за этим приехал, то убирайся.
— Твой государь! — яростно прошептал Фритигерн. Серые его глаза вдруг засветились зеленым огнем. — В прошлом году он и пальцем не шевельнул, пока мы разоряли его земли и грызли его людей похуже Черной Смерти. Сидел себе в Антиохии, задницу парил, будто нас и на свете-то нет. Где он был тогда, твой государь, когда мы кровь его подданных лили, будто воду?
Гневный огонь медленно угасал в зрачках Фритигерна.
— Так скажи, Ульфила, с чего бы Валенту вдруг срываться с места и сюда бежать?
— А сколько можно на твои бесчинства любоваться?
— Не в этом причина.
— Фритигерн головой покачал. — Из всего, что я слышал о его императорском величестве, следует один очень простой вывод.
Он поманил Ульфилу пальцем, точно собирался поведать ему какую-то тайну. Но Ульфила не шелохнулся.
А Фритигерн и без того ему все раскрыл, что знал.
— Зависть, — сказал Фритигерн. — Вот что ему покоя не дает. Зависть пересилила все, даже природную трусость. Вот он и рвется в бой.
— Зависть? — переспросил Ульфила. Против воли почувствовал жгучий интерес. Ох, как непрост князь Фритигерн! Умеет втягивать в свои дела. Только что гнать хотел взашей — и вот сижу слушаю, чуть не рот раскрыв. Жду: что еще надумал этот проныра? — И кому же завидует император Валент?
— Многим. Например, комиту Себастьяну, — быстро ответил Фритигерн. И прямо в глаза Ульфиле посмотрел, ибо собирался сказать нечто важное. — Этот Себастьян нас наголову разбил. Один отряд уничтожил почти под корень. Кто уцелел, говорят: серьезный командир, у ромеев таких мало.
— Значит, и на тебя нашлась управа?
Фритигерн юлить и вертеться не стал, ответил прямо:
— Похоже, так.
Ульфила губы сжал. Посмотрел неприязненно.
— Погубишь ты народ свой.
— Этого-то я и не хочу. Если у Валента найдется хотя бы еще один такой Себастьян, нам придется туго.
— Но ты, конечно, тоже не сидел сложа руки, пока Валент к тебе шел.
— Ну… — Фритигерн мимоходом плечами пожал. Скромник. — Ничего особенного. Обычные меры. Перекрыл дороги, по которым провиант для этой армии подвозят. Они, конечно, быстро прознали. Желудки донесли им новость быстрее всякой разведки. Один пост я потерял, зато выиграл время. Они против наших выслали стрелков под прикрытием кавалерии. Вот уже несколько дней мы медленно отходим. Мне совершенно не нужно, чтобы нас загнали в ущелья. На этот раз так просто будет не уйти, перебьют нас там.
И противен был Фритигерн Ульфиле. И дела фритигерновы были в глазах епископа преступлением. А обаянию князя противиться не мог.
Во всем, что делал Фритигерн, проглядывал холодный трезвый расчет. И вся забота Фритигерна была о вези. И все подлости совершались Фритигерном ради вези. Да и подлостями-то это не было в полном смысле слова. А что убийца — так кто в ту пору убийцей не был? Разве что святые, да еще незадачливый Прокопий…
И вот уже Ульфила кивает одобрительно.
А Фритигерн продолжает, доверяя епископу Ульфиле все больше и больше подробностей.
— Сейчас мы стоим в дневном переходе от Адрианополя. Валент под самым городом. Землю роет.
— Что он делает? — От удивления Ульфила едва не поперхнулся.
Фритигерн пренебрежительно отмахнулся.
— Ну, лагерь строит. Выкопал ров, возвел вал земляной, палок натыкал частоколом. Думает, это ему поможет.
И язык прикусил. Лишнее сгоряча брякнул.
Ульфила спросил:
— А ты что думаешь, Фритигерн? Поможет ему палисад?
Опасный голос у епископа. До «пошел вон» один шаг остался.
— Я хочу покончить с этой войной, — сказал князь. — Помоги мне, Ульфила. Мне не нужно большое сражение. Может быть, мы и побили бы Валента, но слишком много наших погибнет.
— Помоги мне, Ульфила. Мне не нужно большое сражение. Может быть, мы и побили бы Валента, но слишком много наших погибнет. Я не могу заплатить такую цену. Не стоят того ромеи.
Он говорил прямо и открыто. Лучшая из хитростей фритигерновых. Доверие такого сильного вождя подкупало лучше угроз и посулов.
И Ульфила поддался.
— Хорошо, — сказал он. — Если ты действительно хочешь мира, я помогу тебе. Что тебе нужно от меня?
Фритигерн сжал кулак. Пора!
— Валент тебя знает. Пойди к нему. Я хочу, чтобы ты вел мои переговоры.
Ульфила встал. Фритигерн тоже поднялся на ноги, понимая, что разговор окончен.
— Я подумаю над твоими словами, — сказал Ульфила. — Иди пока отдохни. Меркурину скажи, что я велел тебя накормить.
Раздумывал Ульфила недолго. Фритигерн не успел молоко допить, которым Меркурин его потчевал, как епископ уже явился. Дощечки вощеные принес.
Сели вдвоем на берегу речки и начали послание к императору ромейскому составлять.
«Его императорскому величеству, повелителю Римской Империи, Валенту от Фритигерна, дукса и судьи, вождя великого народа вези, союзника, друга и федерата ромеев, — привет…»
Начало Фритигерну очень понравилось. Растянулся на траве и говорить начал, кулаком по земле рядом с собой стуча, точно вбивая каждое слово в рыхлую эту почву.
— Напомни государю о прежнем договоре, который тот заключил с народом вези. Когда постигло бедствие как везеготов, так и остроготов, и алан, мы к нему, Валенту, обратились. В те дни, изгнанные с родных земель воинственными дикими полчищами гуннов…